Французский обиняк

— Ах вон что! — в досаде воскликнула Дора Георгиевна. — Когда вас три года назад начали «вести», я, еще в Москве, через представителя МГБ, который прилетел из Берлина, просила не задерживать вас, но они с подачи шефа, генерала Эрика Мильке, все же распорядились по-своему! Им актив по арестам нужен был! Вот и наломали дров!

— Что, не понял? — переспросил Огюст, потому что последнюю фразу Каштан произнесла по-русски.

— Это в русском языке соответствует, что дураки и карьеристы есть везде! Я сожалею об этом, нечисто все получилось, а я хотела все иначе!

— Верю вам. У меня есть данные, кто санкционировал мое задержание, и есть указание вашей конторы на недопустимость этого. Вы передо мной честны! Да и вам, как я знаю, тоже несладко пришлось, когда началась охота за вами, после того как ваша государственная афера была раскрыта. Я помню, как вас срочно и тайно эвакуировали из страны.

Дора Георгиевна поморщилась от этих слов, воспоминания больно ударили, и она на несколько секунд отвлеклась.

— Огюст, вы понимаете, что в таких условиях повышенного внимания к моей персоне я все же появилась во Франции и исключительно ради встречи с вами.

— Понимаю! Но что могу сделать я для вас? Отставной, выброшенный из системы пенсионер. — Филон вздохнул, и Дора Георгиевна почувствовала в этом вздохе одиночество и все невысказанные чувства бывшего агента, волею судьбы отрезанного от активных действий.

— Так что вас интересует? — снова повторил он. — Говорите напрямую, без всяких!

— Меня интересует этот человек! — сказала Каштан, подойдя к камину и показывая на фотографию Филона, Тото и молодого мужчины. Позже она выяснила, что этот новый сотрудник, владеющий русским языком, прошедший войну в Алжире, кровавую борьбу с террористами OAS[197], которые действовали под девизом «Алжир принадлежит Франции — так будет и впредь», Раймон Нар[198] стал главным в работе с Призом.

— Ну, моя дорогая, вы замахнулись, однако! Сразу же скажу, что завербовать или даже склонить к сотрудничеству «под чужим флагом» не получится. Эти ребята настоящий кремень!

Дора Георгиевна мило улыбнулась Филону, подошла к столику, взяла в руки стакан, которые так и стояли нетронутые. Женя, увидев, что Каштан взяла, тоже подхватил свой и начал нюхать незнакомый напиток.

— Это что? — спросил он.

— Кальвадос! Самодельный! Самогон по-нашему!

— А как пахнет!

Филон снисходительно улыбнулся Жене, потом повернулся к Доре Георгиевне:

— Вы поняли меня?

— Но вы-то дружите с ним? И если мне не изменяет память, сразу же после войны, после Сорбонны, вы пришли сами работать в DST. Это потом, через десять лет, вы вынуждено, по приказу Шарля Де Голля[199], ушли на резидентуру в ФРГ.

— Да, все так! Откуда у вас это все?

— У нас один источник. Вот ваши отношения с этим кремнем меня интересуют.

— А именно? — настораживаясь, спросил Огюст, заранее предполагая, что последует за этим. — Что, более точно, вас интересует?

— Вы когда виделись с ним?

— Месяца три назад мы виделись. Очень недолго, потому что он был страшно занят!

— А вы не знаете, чем он был занят? — осторожно спросила Каштан.

— Он только сказал одну фразу, что идет поток информации по четвертому отделу. Вы знаете, чем занимается это подразделение? Восточным блоком и СССР.

— А более ничего?

— Ну, он немного распустил перья перед старым другом и сказал, что все материалы сразу же идут в VIII округ, на Фобур Сент-Оноре, дом 55. — Он многозначительно посмотрел на нее.

— Это же Елисейский дворец, резиденция президента Франции! — воскликнула Каштан. — Как может быть такое?

— Вот уж поверьте, что может! Такого уровня материалы, как он сказал, приподняли Францию в глазах передовых стран и особенно Северной Америки, где поначалу не складывались отношения у Франсуа. Его просто-напросто отторгали!

— Вы что, знаете Миттерана?

— Да, я его знал в юности, потом, правда, наши пути разошлись. По приказу!

Дора Георгиевна отвела Огюста к окну, подальше от Жени, на что тот прореагировал отчаянным выражением лица.

— Огюст, вы можете сейчас собраться и встретиться снова с вашим другом? Постараться получить больше информации?

— О чем?

— Вот об этом самом потоке информации, который идет к президенту. Меня интересует источник. — Дора Георгиевна раскрыла карты и выжидательно смотрела на Огюста.

Тот нахмурил брови и что-то пробормотал себе под нос, потом поднял голову:

— Ого! Вот так вот, сразу? — спросил он ее, словно забавляясь.

— Как получится, если что-то узнаете больше! — ответила Каштан.

Филон с какой-то странной усмешкой посмотрел на нее и, тщательно подбирая слова, медленно произнес:

— Вы помните нашу беседу тогда, в комнате допросов? И как мы хотели, чтобы договор ОСВ-2 был заключен! И что же сделала ваша страна? Агрессия в Афганистане и война. Наши усилия пропали даром. Все было напрасно! Теперь вы хотите, чтобы я проложил вам дорогу к расшифровке источника у вас? Так я не хочу этого делать!

— Почему? — спросила Дора Георгиевна, заранее зная, что ответит этот отставной шпион.