Французский обиняк

Прошел почти год, за время которого Огюст, обладавший широкими связями и знакомством с лицами из разных слоев французского общества, мог постоянно отлавливать и передавать информацию, которая постепенно сделала его звездой первой величины французского сектора агентства Северной Америки. Вскоре ему было предоставлено право передавать сверхважные оперативные материалы напрямую, используя оповещение на доске объявлений АРКАНЕТ. После такого вызова он должен был ехать в кафе к своему другу с усами до ушей и заказывать телефонный разговор с номером в Северной Америке, который официально нигде не значился, но принадлежал французскому сектору. Эта форма связи была экстренной, и воспользовался он ей только один раз, когда получил задание подготовить супругов Гаспон для работы за границей.

— DST начинает работать с кем-то в Москве. Очень значительный источник появился! — И повторил еще раз: — Очень значительный!

На том конце провода в кабинете французского сектора агентства после сытного ланча заместитель руководителя лениво ответил:

— Завтра подъедет наш человек. Пароль стандартный. Ему и расскажете все! Больше ни слова, линия с нашей стороны защищена, а вот ваше положение еще надо проверить.

На следующий день, как и было обусловлено, мимо дома, квакнув клаксоном, два раза, туда и обратно, проехала машина. Филон, сидевший больше часа в ожидании этого гудка и проезда, вскочил, сел в консервную банку народного Citroen 2CV[218] и погнал в сторону шоссе на Париж, где его поджидал американец на огромном «линкольне».

— Так что там за подготовка? — скучно спросил американец, у которого из-за визита к Огюсту срывалась важная частная встреча. Он только-только зацепился за хорошего поставщика вин, и начались переговоры о поставке в Северную Америку, как неожиданно врезался в его планы приказ из агентства провести срочную встречу с пенсионером.

— Давайте быстрее, у меня еще встречи расписаны на весь день! — потеребил он француза.

«Настоящий asshole[219] — подумал Огюст, — ему в руки идет, а он…»

— Rapidement seulement les chats sont nes![220] — огрызнулся Филон. — Они, эти ребята, готовятся для работы с taupe [221] в Москве!

— Taupe, это по-французски? — дернувшись, переспросил американец. — Это моль, mole, на нашем языке?

— Да, gentleman in black velvet, майор Гаспон и его супруга выдвигаются в Москву на экстрасвязь с особо ценным агентом!

— А кто он? — механически тут же спросил связник.

— А вот это как раз и есть государственная тайна! — ехидно, малоразборчиво проговорил Гаспон.

— Ну а тогда зачем ты здесь? — напористо начал было американец, но опомнился и милостиво добавил: — Неужели ничего не известно?

— Строжайшая тайна! Через два дня я уезжаю на полигон DST и буду там их готовить! Может быть, что-то там прольется!

— Давай готовь быстрый отчет, и я полетел! По результатам увидимся!

В этот же день шифровка ушла во французский сектор, но в таком виде, что она пролетела незамеченной. И только телефонный звонок ДЦР из Канады, где Миттеран слил первые данные Рональду Рейгану, заставил всех сотрудников французского сектора агентства переворошить все материалы и найти затерявшуюся информацию от Огюста Филона по супружеской паре Гаспон, которая и была передана Кейси.

Сентябрь 1981 года. Париж. VIII округ. Фобур Сент-Оноре, д. 55. Резиденция президента Франции. Резко зазвенел телефон прямой связи с дворцом. Марсель схватил трубку и услышал голос директора бюро президента.

— Господин Шале, президент просит вас немедленно прибыть к нему. Сейчас!

Озабоченный взгляд Франсуа Миттерана совершенно не соответствовал спокойному и размеренному разговору, который начался прямо с порога:

— Понимаете, Марсель, там, в Северной Америке затевают очень серьезную игру, скажем так, в покер с «Советской Империей»! Рейган только что по телефону сообщил мне, что предварительный мониторинг народного мнения выдал положительный результат, и он в скором времени официально выстрелит своей программой оборонной инициативы.

Видя, что Шале никак не реагирует на эту тираду, президент встал и, обойдя письменный стол, сел напротив своего главного контрразведчика.

— Его сильно беспокоит, как он мне сказал, уменьшение потока информации от Приза. В такой момент, по его утверждению, особенно важно иметь все козыри на руках.

— Господин президент, мы отдаем в руки агентства почти весь материал, а что они делают с ним и как доносят все это до своего президента, я не знаю!

— Вы сказали, что почти весь материал! — словно эхо повторил Миттеран.

— Они неосторожно обращаются с полученной информацией, они могут нам сжечь нашего Приза.

Сидя у президентского стола, Марсель в последний раз повертел в голове полученную информацию по Каштан и решился:

— Господин президент, я хочу сказать другое!

Миттеран по тону Шале понял, что речь сейчас пойдет о чем-то важном, поэтому откинулся на спинку кресла и поднял усталые глаза на контрразведчика.

— Слушаю вас, Марсель!