Французский обиняк

Декабрь 1981 года. Париж. Франция. Вьюгин после инцидента на рынке чувствовал сильную тревогу, которую ежедневно забивал хорошими порциями коньяка. Наутро трещала голова, но так было хоть немного легче. Передав послание для французов в виде двух плюсиков, поставленных один под другим на столбе, недалеко от входа в торговое представительство «Томпсон», Марк ожидал воскресенья и нового контакта, на этот раз в павильоне «Здоровье» на ВДНХ.

Отчет французов о неожиданном происшествии на рынке был подробно изучен в DST директором и его заместителем.

— Ты понял?! — И выругался: — Nique ta m è re![269]

Заместитель покраснел и слегка покрылся потом. Такого ругательства он не ожидал от своего директора.

— Не понял!

— Да что тут понимать! — Директор вскочил из-за стола. — Они нащупали его! Эта акция неспроста!

— Не думаю, что это соответствует действительности! Ну, обокрали, ну, произошло такое неприятное событие! Так что теперь, все сворачивать? Что будет делать криминальный вор с кассетами для фотоаппарата? Выкинет!

— А если это спланированная акция? Они получили подтверждение, что в арсенале у наших связников специальные средства. Она же не для форса таскает их с собой в сумке! Она несла их, чтобы передать! Ты понимаешь это, ва т фер анкюле![270] Это конец нашему источнику!

— Что будем делать? — снова покраснев, спросил заместитель.

— А что тут еще делать, кроме как ложиться на грунт! Усилить контрнаблюдение, постараться подключить все имеющиеся силы в резидентуре!

— Разведка не пойдет на это! Они же все там с надутыми щеками!

— Приказ пойдет от главного читателя спецдонесений! Они там завертятся, как на сковородке, будь уверен!

— Вы доложите самому?

— А что еще делать! Надо готовиться к худшему и лучше упредить сейчас, чем потом хлопать глазами! Я еду немедленно на доклад!

Миттеран, принявший Шарля незамедлительно, выслушал его доклад, отодвинул письменный прибор, потом снова придвинул, постучал по крышке, потом просмотрел два последних документа, которые еще не успели попасть к нему в прошлый раз и вот только сейчас, после кропотливого перевода, поступили и легли на стол к президенту.

— Плохо! Все плохо! — сказал Миттеран, понявший, что звезда бесценного агента начала падать.

— C'est la vie![271] — только и смог сказать Шале.

— Что делать думаете? — настойчиво спросил президент.

— Пусть залягут на грунт, уйдут в глубину! Потом, позже, посмотрим!

— Сколько материала мы получили от Приза? — холодно спросил Миттеран.

— Около четырех тысяч страниц текста, знаем 450 сотрудников, работающих по научно-технической тематике, и почти 60 агентов, которые передают секретные и сверхсекретные материалы. Где-то так! — не задумываясь, ответил директор DST.

— Хороший результат! Даже эти переданные нам сведения достаточно основательны и весомы! Пусть пока сворачивают деятельность!

Декабрь 1981 года. Москва. Ясенево. Указание от Марселя Шале, усомнившегося в натуральности всего происшедшего на рынке, через московскую резидентуру Франции пришло незамедлительно. Гаспон запрещалось проводить какие-либо действия по отношению к источнику и временно прекратить контакты.

Вьюгин получил телефонный звонок с постукиванием (3-2-4) монеты о микрофон, который означал временное прерывание отношений.

Выругавшись на воровской мир, который так неожиданно влез в агентурные операции, он расстроился совсем, когда прикинул для себя последствия. Теперь к Новому году он не получит заказанные вещи из Франции, а заказано было много. Надо было выкручиваться. На сорванной передаче должна была поступить вторая часть гонорара из 30 000 рублей, теперь приходилось сосать лапу, как он мысленно подумал, использовав давно забытую идиому. Однако главные неприятности ожидали его в информационно-аналитическом отделе на службе.

— Вы знакомы? — спросил начальник отдела Вьюгина, протянув руку в сторону худощавого, болезненного вида мужчины.

Марк внимательно еще раз посмотрел на мужчину, какие-то прошлые воспоминания всколыхнулись в глубинах памяти, но так ничего и не принесли.

— Лет пятнадцать назад мы вроде бы где-то пересекались! — неуверенно начал Вьюгин, потом прервал себя сам: — Нет, не помню!

— Это подполковник Олег Свиридов, наш новый сотрудник. Теперь будете работать вместе. Вам, Вьюгин, теперь будет полегче!

Вот чего-чего, а такого разворота Марк не ожидал. Все, кончилась его монополия! Теперь работать будет трудно, с оглядкой!

— Ну, Марк, идите! Сами определите, товарищи, кто и что будет делать в вашем секторе специальной информации. — Начальник отдела употребил неофициальное название сектора, которого и не существовало в реестре подразделения информационно-аналитического отдела по составлению отчетов в инстанцию.

Поглядев им вслед, начальник снял трубку и набрал номер.

— Это я! Как вы приказали, я ввел вашего человека и объяснил новые задачи. Нет, я не налегал, а предоставил им полную свободу, как вы и сказали.