Французский обиняк

— Ты что, мент, я рабочий-озеленитель в хозяйстве. Деревья сажаю, кустарники!

— Это он так, прикидывается. Ты вот что, с тобой серьезный человек хочет поговорить! Может, поможешь ему в одном деле?

Карманник быстро оглядел Быстрова с ног до головы и присел на подставленный стул. Вытащил платок и высморкался, потом улыбнулся Павлу Семеновичу и спросил:

— Так, что надо?

Быстров, чертыхаясь на себя, на свою задумку, слегка покрутил головой. А потом, словно решившись, сказал:

— Прощупать надо человека одного!

— Слямзить, что ли?

— Ну, может, и так! Да! Только так! — уверенно закончил Быстров.

— Где и когда надо подрезать? — развязно, понимая, что банкует, спросил карманник.

— На рынке, может быть, в эти выходные, а может, в следующие.

— Это что же, мне сидеть и ждать? А деревья кто сажать будет?

— Ты это брось, Ляма, зимой деревья не сажают. А из твоего зелентреста, я только мигну, тебя враз вышибут, а потом и за 101-й километр!

— Хорош, начальник! Я сделаю, что надо! — примирительно сказал карманник.

— Вот и хорошо! — Быстров решил сворачивать переговоры. — В эту субботу в десять утра чтобы сидел здесь. Обстановку на рынке хорошо знаешь? — Видя, как тот закивал, закончил: — Идите пока, до субботы!

Прошло, однако, две недели, пока объект не появился. Быстров издалека узнал дознавателя из Управления «Т», который самолично завозил ему документы. «Гражданин Вьюгин, добро пожаловать! Работай, милый, а мы посмотрим!» — подумал Павел Семенович и быстро сказал:

— Женя, двигай на опорный! Наша крыса появилась! — Павел Семенович показал Жене на Вьюгина. — Выдвигайтесь там побыстрее!

Женя вскоре вернулся с карманником. Проходя мимо машины Быстрова, сделал знак рукой, что все в порядке.

Павел Семенович поерзал-поерзал на сиденье и тоже вышел, осторожно продвигаясь ко входу на рынок. Люди шли довольно плотно, и он затесался в толпе.

Увертываясь от контрнаблюдения мужа француженки, которого он сразу же определил, Павел Семенович встал около витрины с выложенными фруктами и овощами. От угла сквозь щель был виден участок, где неторопливо проходила француженка. Вьюгина Быстров пока не видел, но то, что он рядом, не вызывало сомнения. Павел Семенович даже оглянулся, хотя знал, что позади глухая стена.

Марк осторожно, чуть согнувшись, проходил между рядами покупателей, которые хаотично двигались, обтекая его. Иногда он терял из виду своего контакта, когда витрины были слишком высокими, и тогда делал два быстрых шага вперед, чтобы снова поймать ее в поле зрения. Мужа француженки, как он настаивал в своих рекомендациях по любой встрече, приглядевшись к толпе, нашел тоже. Тот оделся в пальто неопределенного цвета, натянул шапку с опущенными меховыми ушами, а на носу торчали огромные, сделанные под черепаху очки. Он ходил полурадиусами в 15 метрах от жены, иногда останавливаясь у прилавка, что-то рассматривая, иногда беря в руки и тут же ставя на место понравившийся образец.

Француженка двигалась к киоску «Союзпечать», туда же направился и Вьюгин, окончательно проверившись. Она встала около выставленных журналов, взяла один в руки, начала перелистывать. В этот момент около киоска остановился Марк и произнес условленную фразу:

— Журнал «Искусство кино» не держите? — получив отрицательный ответ, он громко откашлялся и снова обратился к продавщице: — Хорошо, давайте «Советский экран»! Что делать, искусство в массы не поступает, все закрыл экран!

Это были условные фразы к началу передачи и обмена сумками. Француженка повернулась и пошла к прилавку, стоящему боком ко всем, вдоль стены, где торговал высокий с длинными усами грузин в кепке-аэродроме. Выбирая виноград, она поставила на пол свою пластиковую сумку, руками отбрасывала непонравившиеся кисти, в этот момент, описав полукруг, с другой стороны начал подходить Вьюгин, вытащив из одной пластиковой сумки другой пакет, точно такой же, как и у француженки. Ее муж, сняв шапку-ушанку, внимательно отследив окружающее пространство, увидел, как с противоположной стороны от движения Вьюгина к прилавку выходит молодой, худощавый мужчина в кепке, который встал у прилавка и начал осматривать товар, неловко поставив на место яблоко, что вызвало падение на пол нескольких штук. Приговаривая невразумительные слова, он согнулся и начал собирать их с пола, подавая продавцу, который перегнулся через весы и смотрел вниз. Вьюгин подошел к ней и поставил на пол свою пластиковую сумку.

В этот момент муж француженки заметил странные движения молодого мужчины около сумки жены и громким фальцетом начал кашлять, приставив ладонь правой руки ко лбу. Эти действия, звуки громкого кашля обозначали, что на месте передачи происходят подозрительные действия.

Быстров понял, что карманник подрезает пластиковую сумку француженки слишком рано, еще до передачи от Вьюгина, и, чертыхаясь, пошел в сторону.

Марк молниеносно схватил свою сумку и чуть ли не бегом бросился к выходу с рынка. Карманник как бы случайно отфутболил яблоко далеко от себя и, пригнувшись, засеменил за ним, но проскочил мимо и тоже заспешил к выходу.