Французское наследство

– Храма уже нет? – вскинулась Яна.

– Практически. После бомбежки уцелели только низ колокольни, притвор и трапезная. Ну, то есть «обрезок» храма. Еще хозяйственные постройки.

– Я все равно хочу туда попасть. Далеко от Гжатска?

– Примерно восемьдесят километров.

– Восемьдесят четыре, – уточнил Громкий. – И сейчас там почти никто не живет. Дороги нет. Ну, то есть летом проехать можно, а сейчас…

– Все равно, – упрямо мотнула головой Яна и поднялась. – Спасибо вам огромное, Андрей Леонидович, вы нам очень помогли.

Симонов откинулся на спинку кресла и сделал обиженное лицо:

– И это все?

Яна растерянно переглянулась с Бехтеревым.

– Ну… нет, конечно. Наверное… надо… Если так, то я готова. Скажите, сколько.

Лицо профессора приняло в высшей степени недоуменное выражение:

– Вы о чем? Ах, об этом… Глупости какие! Я совершенно о другом. Ничего больше спросить не хотите?

Яна снова посмотрела на Савву.

– Где вы нашли материалы про вояж княгини? – спросил тот, внимательно глядя на профессора.

Симонов взглянул на него с нескрываемым любопытством. Яне даже завидно стало.

– Вот люблю людей, которые умеют задавать правильные вопросы! Вы случайно не из компетентных органов?

– Нет, я в банке работаю, – вежливо ответил Савва.

– На финансиста не похожи, значит, что-то связанное с безопасностью. Угадал?

– Угадали. Так где?

– Этот момент в нашей истории не менее интересен, чем все остальное. Дело в том, что в Петербург Засекина вернулась одна. В пути ее сын заболел, поэтому остался в Москве под присмотром той самой родственницы. Жили они в доме покойного мужа Екатерины Павловны. Оттуда родственница – фамилия ее, кстати, Ильчикова – писала длинные письма своей подруге в Гжатск. В них она и поведала о своих скитаниях. Разумеется, о тайне Засекиной ей ничего известно не было. Выводы, с которыми я вас ознакомил, – плод исследовательского таланта и напряженных трудов нашего Александра Громкого.

Громкий колыхнулся всем телом и сделал что-то похожее на книксен.

– Черновики писем дама не сберегла, а вот подруга – все до единого. Они хранятся в архиве краеведческого музея Гжатска. Так вот. Если наш незнакомец пытается обнаружить следы ценностей уже давно, то наверняка искал их и в Гжатске тоже. Но про забытый сельский храм он ничего не знал и…

Профессор обвел всех торжествующим взглядом:

– Возможно, не знает до сих пор. Никаких точных указаний на место в письмах не было. Ни храма, ни имени священника, у которого они прятались, Ильчикова не назвала. Вероятно, из осторожности. Что следует из всего вышесказанного? Пока незнакомец занят изучением окрестностей Северной столицы, у вас есть время заняться тем самым храмом. Тут я с Яной согласен. Кроме того, стоит поискать тех, кто интересовался материалами по княгине Засекиной в Московских архивах или музейных фондах. И в этом нам с удовольствием поможет… кто бы вы думали?

– Александр Громкий, – хором ответили Савва с Яной.

Громкий переступил с ноги на ногу и неожиданно чихнул.

«Ребенок зря не чихнет», – подумали все.

Савва довез ее до подъезда, но домой Яна не пошла. Со всем тем, что творилось в голове, идти к родителям было опасно. Если вопрос зададут в лоб, ответить разумно она не сможет. Ляпнет правду-матку, а сейчас делать этого никак нельзя.

К долгим разговорам с родителями она не готова. Ее педагог Марья Андреевна считает, что лучшее средство от смуты в голове – напитать кровь кислородом. Иногда она прямо во время занятий выгоняла свою ученицу на улицу и приказывала сделать десять кругов вокруг здания колледжа. Помогало!

За рояль юная пианистка садилась, что называется, напитанной и просветлевшей.

Решив, что прогулка днем вполне безопасна, Яна направилась вдоль Фонтанки в сторону Летнего сада. К полудню теплее не стало, но солнце компенсировало недостачу тепла. Яна не стала надевать шарф, шла, подставляя свету лицо, и размеренно дышала.

Проходя мимо банка, она вдруг подумала, что хорошо бы активировать карту. Той, на которой сейчас лежала огромная сумма, она не пользовалась ни разу. Сделала ее прямо перед поездкой, а для ежедневных расходов имелась другая. На нее капали степешка и родительские инвестиции. Вдруг с новой картой что-то не так? В телефоне она проверила: деньги спокойно лежат на счете. Но кто знает? Лучше убедиться, что карта в порядке.

Оказалось, что все в порядке. На всякий случай Яна сняла с нее небольшую сумму и, выйдя из офиса банка, почувствовала себя еще лучше.

Почему-то ей казалось, что все будет хорошо.

Пройдя два квартала, она повернула на Миллионную и двинулась к Дворцовой. Когда еще удастся вот так спокойно и неторопливо погулять…

И тут раздался звонок сотового.

Бехтерев. Уже спохватился?

Банкет у Венского

– Забыл уточнить, когда банкет? – спросил Савва, как только она ответила.

Яна даже удивилась немного. Ей казалось, после всего, что они узнали в кабинете Симонова, он про банкет и думать забыл.

– В пятницу.

– Послезавтра? А чего ж Венский только сегодня тебе об этом сказал?

Яна пожала плечами: