Фрейд: История болезни

Статья эта была, безусловно, значимой и достойной широкой дискуссии как в медицинских кругах, так и в обществе, но вновь осталась практически незамеченной.

К тому времени Фрейд уже интенсивно занимается самоанализом, собирая и изучая воспоминания своего детства, убеждая себя, что он помнит о первых годах жизни куда больше, чем все остальные люди, и ищет объяснения своим поступкам и переживаниям в сфере бессознательного. Вскоре он встречается с Флиссом (сами они называли эти встречи «конгрессами»), а 16 апреля в новом письме другу пишет, что он чувствует себя как женщина в период овуляции. Что, видимо, следует понимать, как предчувствие рождения важнейших идей и связанное с этим состояние физического и душевного дискомфорта. Он признаётся, что помимо мигреней и синусита его время от времени одолевают приступы страха смерти, и объясняет эти приступы известием о кончине скульптора Виктора Тильгнера, скончавшегося в 1896 году в возрасте пятидесяти двух лет, за неделю до открытия своего знаменитого памятника Моцарту в Вене.

Макс Шур, вероятно, прав, когда считает, что Фрейд усматривал прямые аналогии между биографией нонконформиста и бессребреника Тильгнера, умершего от сердечного заболевания, и своей судьбой — Фрейд опасался, что из-за болей в сердце уйдет из жизни столь же рано, не успев свершить задуманное. Число «52» и в силу еврейского суеверия, и по ряду других причин казалось ему критическим, и он боялся, что не сумеет перевалить через этот возрастной барьер. Вдобавок, он мечтал отправиться в Рим, как это сделал Тильгнер в последний период своей жизни, но его мучил страх перед такой поездкой.

«Смогу ли я прожить достаточно долго и заработать достаточно много, чтобы увидеть Рим?» — писал он тому же Флиссу. При этом он уже тогда видел в себе — ни много ни мало — фигуру, сопоставимую с пророком Моисеем, который так и не вошел в Землю обетованную, куда вел евреев. «Доживу ли я до того времени, когда смогу увидеть свою Обетованную землю?» — вопрошал Фрейд, к которому на сороковом году жизни вернулась юношеская жажда мировой славы и духовного бессмертия.

«В период между Рождеством и весной 1896 года Фрейд написал три статьи, — пишет Пол Феррис. — В первой, опубликованной во французском журнале в марте (посвященной ученикам Ж. М. Шарко), он дает некую фактическую информацию, „чтобы противопоставить скептицизму, с которым я, вероятно, столкнусь“. Он сделал „полный психоанализ“ тринадцати случаев истерии и шести — навязчивого невроза. Некоторые были связаны с действиями старшего брата (здесь вновь встает вопрос о взаимоотношениях Фрейда с сестрами и племянницей и использовании для статьи личного опыта. — П. Л.), некоторые — с неизвестными взрослыми. Эти факты не слишком убедительны, и их приходится принимать на веру.

Во второй статье, опубликованной в мае в Германии (именно тогда на немецком языке был впервые употреблен термин „психоанализ“), упоминались те же тринадцать случаев, семь из которых были связаны с действиями старшего ребенка в семье (чаще брата по отношению к сестре). Среди взрослых, по словам Фрейда, чаще всего можно было упомянуть няней, гувернанток, слуг и учителей.

Чтобы вызвать истерию, эти совращения должны были включать в себя „непосредственное раздражение гениталий (в виде процессов, напоминающих копуляцию)“. Фрейд заявил, что в двух из тринадцати случаев первое совращение произошло „в самом начале воспоминаний о жизни вообще“, в возрасте полутора и двух лет. Несмотря на то, что в этих описаниях прослеживаются истории отдельных людей, ни один случай и его лечение не описываются должным образом.

Третья статья, „Этиология истерии“, была более серьезной, объемной, подробной и адресованной непосредственно коллегам, венским медикам. Фрейд представил ее в виде лекции Ассоциации психиатрии и психологии в апреле, а вскоре после этого опубликовал. Это стало его официальной заявкой на изобретение. Председателем собрания в тот вечер был Рихард фон Крафт-Эбинг, профессор психиатрии университета. Его труд о сексуальных извращениях, „Сексуальная психопатия“ (1886), пользовался большим авторитетом, хотя и был запрещен в Англии как очередная „грязная книжонка с континента“…»[102]