Фрейлина. Моя невероятная жизнь в тени Королевы

Родди обычно приезжал поздно вечером, и я оставляла их. Принцессе нужен был друг – ведь ее личная жизнь неожиданно стала достоянием общественности. Скандал был грандиозный – впервые со времен Генриха VIII высокопоставленный член королевской семьи решил развестись.

Поездки в Глен и Норфолк отличались от формальных королевских визитов. Дом в Норфолке я купила у отца в первые годы брака. Я и сейчас живу там. Это старинный каменный фермерский дом в окружении полей. Никакого гламура – люди ходят в резиновых сапогах и плащах. Но мне казалось, именно это и нравилось принцессе Маргарет. Здесь она чувствовала себя свободной, точно так же, как на Мюстике.

Маргарет приезжала с собственными рабочими перчатками. Не желая обременять нас в отсутствие горничной, она привозила собственный чайник. Она привыкла завтракать в постели – и так могла каждое утро сама заваривать себе чай. Но возникла одна проблема – она не знала, как работает чайник!

– Энн, не могла бы ты мне помочь? По-моему, мой чайник сломался. Он почему-то не работает…

В общем, хоть она и подумала обо мне и привезла свой чайник, но возникло столько проблем, что мне оказалось легче готовить ей чай самостоятельно.

В конце концов у нас сложился определенный распорядок. Принцесса настояла на том, чтобы мыть мою машину (когда приезжал Родди, они делали это вместе), и она всегда разжигала все костры, вечно напоминая мне:

– Ты не была скаутом, а я была, так что предоставь костры мне.

Мы были настоящими подругами. Принцессе обычные повседневные занятия нравились гораздо больше, чем мне. Я часто видела, как она стирает пыль с книжных полок. Она не раз мыла мою люстру в ванной.

Маргарет любила свежий воздух. Мы целыми днями копались в саду, ползая на коленках, чтобы прополоть цветы. Маргарет не хотела видеть новых людей. Ей хотелось просто надеть коричневые ботинки и плащ и осматривать сады, церкви или деревенские дома вместе со мной и Колином (если он был с нами). Приглашать я могла лишь немногих избранных. К нам часто приезжал наш общий друг Джек Пламб, профессор истории из Кембриджа и чудесный собеседник. Иногда мы ездили ужинать в колледж с ним и старшекурсниками. Принцесса Маргарет чувствовала себя как рыба в воде. Она с легкостью общалась со всеми, хотя всегда чувствовалось, что она никогда не училась в университете.

Когда ко мне приезжала принцесса Маргарет, я часто приглашала к нам Кристофера Таджелла, профессора Кентербери. Об архитектуре и церквях он знал абсолютно все, и мы колесили по всему графству, осматривая церкви. Принцесса задавала массу вопросов и буквально впитывала в себя информацию.

По вечерам мы сидели в гостиной. Маргарет всегда располагалась в кресле слева от камина. Мы часами болтали о том, что видели и делали в течение дня.

– А как насчет немного выпить? – говорила она, и Колин немедленно отправлялся за напитками.

Он возвращался с виски для нее, водкой с тоником для меня. Джон Хардинг оставался на кухне и читал газету, пока принцесса Маргарет не отправлялась спать.

Многие жаловались на дурной характер принцессы Маргарет, но, думаю, это все из-за того, что ей было скучно. Ей часто приходилось знакомиться с массой людей на обедах и ужинах, но, что неудивительно, ей не слишком нравилось обедать в воскресенье в обществе мэра, епископа или шефа полиции. Когда она приезжала к друзьям, то ей не хотелось формальностей. Она любила, когда ее спрашивали, чем ей хочется заняться и чем отобедать, но спрашивали ее нечасто. В ее честь устраивали грандиозные банкеты, хотя она всегда предпочитала простую еду.

Мне неприятно, когда люди жалуются на ее поведение. Я знаю, что она могла быть сложной: когда кто-то переходил черту, взгляд ее становился ледяным и она могла отпустить весьма резкое замечание, но всегда не без оснований. Иногда она чувствовала себя настоящей принцессой, но меня это не раздражало, а даже развлекало. Мне не нравилось, когда ее критиковали, особенно в тот момент, когда ее преследовали журналисты.

Тони как-то удалось перетянуть прессу на свою сторону, и принцессу Маргарет представляли исчадием ада. До развода я была на нескольких мероприятиях вместе с ними обоими, и это было очень неприятно – ведь Тони был совершенно непредсказуемым. Приезжая в Кенсингтонский дворец, чтобы забрать принцессу Маргарет, я сразу же чувствовала, дома ли Тони – в его присутствии атмосфера становилась напряженной. Однажды, когда принцесса Маргарет чувствовала себя неважно, меня или Джин Уиллз попросили сидеть возле ее комнаты, чтобы Тони не вошел. Это было очень неприятно, потому что Тони злился и непременно хотел, чтобы Маргарет это знала. Чтобы досадить ей, он сбегал по лестнице, хлопал дверью, прыгал в машину, заводил ее и кругами носился по двору под ее окнами, непрерывно сигналя.