Френдзона

Мы с облегчением рассмеялись. Она — оттого, что жив Брэндон.

Я — оттого, что жива она.

Слоан поцеловала его в руку.

— Еще денек, дорогой. Всего один денек, и мы снова увидимся, слышишь? Я так тебя люблю.

Когда Вэлери снова ввела успокоительное, лицо Слоан все еще светилось от радости. Но она выглядела такой измотанной.

— Сегодня ведь твоя очередь идти домой? — осведомилась я.

Чтобы хоть изредка спать в нормальных условиях, Слоан с Клавдией ночевали по очереди, иногда их подменяли Джош или Шон. Из-за проблем со спиной родители Брэндона не могли спать на стуле, а Слоан категорически отказывалась оставлять жениха одного.

Она никогда не отлучалась больше, чем на несколько часов, но ночь, проведенная в своей кровати, обычно преображала ее. Сейчас же она выглядела очень уставшей.

— Нет, Клавдии пришлось выйти на работу. Я дежурю уже три ночи подряд.

— Хочешь, я тебя подменю? — предложила я. Мы с Брэндоном, конечно, дружили, но близки не были. Поэтому Слоан каждый раз отклоняла мою помощь. Может, переживала, что мне не о чем будет с ним поговорить?

Она помотала головой.

— Сегодня останется Джош, а я домой. Кстати, он должен прийти с минуты на минуту. — Слоан взглянула на дверь у меня за спиной.

— Я тогда пойду, — вскочила я.

— Кристен, — она взяла меня за руку, — он так сильно по тебе скучает. Ты уверена, что поступаешь правильно?

— Я поступаю так, как лучше для него.

А лучше ли так будет для меня, неважно.

Я еще раз обняла ее и вышла из палаты. Когда Вэлери открыла дверь, мне навстречу вошел Джош.

Мы не виделись уже больше недели, и оба от неожиданности застыли на месте.

Мне вдруг стало так хорошо, как от легкого теплого дуновения.

Я внимательно на него посмотрела. Он остановился, руки в карманах джинсов, футболка, которую он выиграл тогда на викторине, — тоже носил это барахло.

Удивительно, но Джош всегда выглядел сексуально, что бы ни надел. Да хоть мешок на него натяни, все равно неотразим. В нос ударил знакомый запах, и мне тут же захотелось уткнуться носом в этот голубой хлопок.

Джош похудел. Стали заметнее контуры мышц. Лицо серьезное, ямочки на щеках пропали.

Глаза грустные, но в целом выглядит неплохо.

Ничего, все пройдет. Несколько детишек, и он меня забудет.

Джош перегородил выход и встал столбом. Я отвела взгляд, обошла его кругом. Он продолжал стоять, как статуя, не сводя с меня глаз. Внезапно протянул руку — скользнул по плечу, по руке, по пальцам.

Я сделала вид, что мне все равно, ведь дернуться — значит, признать нашу встречу.

Это секундное прикосновение, словно током, пробежало по всему телу.

И до конца дня я ощущала на себе его тепло.

Глава тридцать пятая Джош

Я снял очки, потер переносицу и положил книгу на прикроватный столик.

— Прости, устал читать. «Шантарам» — длинная история, приятель.

Уже целый месяц я читал Брэндону книгу, которую он начал еще до аварии — уверен, ему бы хотелось послушать.

Буквально через минуту все мои мысли заняла Кристен. Я постоянно о ней думал.

Только на работе удавалось немного отвлечься. Даже приходилось брать дополнительные смены, лишь бы не сидеть дома, где только и оставалось, что смотреть на пустые стены, думать о ней и переживать за Брэндона. В выходные после больницы я шел прямиком в спортзал. Бывало, проводил там целый день. Наконец-то распаковал вещи, купил диван и телевизор. Занимал себя, как мог.

Но что бы я ни делал, неизбежно думал о ней.

Вот и сейчас, отложив в сторону книгу и сидя посреди ночи рядом с постелью Брэндона, мне не оставалось ничего другого, кроме как думать.

На часах 2:12. Я представил, как Кристен, укрывшись цветастым одеялом, спит со своей стороны кровати. Подсунула руку под любимую подушку, ту самую, с бежевой фланелевой наволочкой. В ногах свернулся Каскадер Майк. В свете часов на тумбочке я могу разглядеть, как длинные ресницы слегка касаются ее кожи.

Я представил, как поправляю одеяло, укрываю ее до подбородка и нежно целую в лоб, она открывает глаза и улыбается.

Черт, как же я по ней соскучился.

— Как бы мне хотелось поболтать с тобой, старик, — обратился я к Брэндону. — Подскажи, что мне делать. Давай, проснись, помоги мне. Или лучше проснись и помоги ей.

Я провел по лицу ладонью. Наша сегодняшняя встреча лишь подтвердила то, что и так было понятно. Мне ее не забыть. И я всегда буду скучать по ней.

Она наказывала меня за преступление, о котором я даже не подозревал. За то, что говорил и чего хотел до того, как узнал правду. Каждым своим словом я вбивал очередной гвоздь в доску, заколачивающую дверь, за которой она от меня пряталась.

— Даже не представляю, как к ней подступиться, — пожаловался я. — Она не хочет со мной говорить. — Хмыкнул. — Похоже, я влюбился в самую упрямую женщину в мире.

Я попытался вообразить, как бы на это ответил Брэндон. Он был всегда таким рассудительным. Он бы знал, что делать.

Чем сильнее я пытался расположить ее к себе, тем больше она от меня отдалялась. Чем чаще я говорил, что люблю ее, тем сильнее она от меня закрывалась. И я не знал, как вырваться из этого порочного круга.