Френдзона

Я облокотился на колени и обвел взглядом холодную, стерильную комнату. Бежевые стены. Серые приборы у кровати. Одни знакомые, другие нет. Была ночь, из сестринской еле слышно доносился телефонный звонок, в коридоре гудел лифт, где-то далеко везли каталку, рядом тихо пищал кардиомонитор Брэндона.

В ОИТ нельзя было приносить ни цветы, ни даже личные вещи, но Слоан удалось протащить фотографию с помолвки. Фото стояло на столике рядом с кроватью. Счастливая пара на пляже, ноги ласкает прибой, у него на плече ее рука с татуировкой, они смотрят друг на друга. Оба смеются.

Я взглянул на Брэндона и вздохнул.

— У тебя останется несколько уродливых шрамов, приятель. — Ему начали пересаживать кожу на руку, которая пострадала при падении. — Но это никоим образом не должно помешать твоим планам на жизнь. Хотя бы у одного из нас должна быть девчонка. Я сделаю все, что от меня зависит. Даже если мне придется катить твой зад к алтарю на коляске.

Я представил, как бы он сейчас улыбнулся. Если все будет хорошо, то через несколько часов я увижу эту улыбку наяву.

В дверь постучали, и я обернулся.

— Привет, красавчик. — В комнату вошла Вэлери проверить Брэндона. Включила свет, я встал и потянулся.

Мало того, что приходилось спать на стуле, так еще и будили каждые два часа, что вконец изматывало. Хотя вряд ли ночное пребывание в больнице можно было назвать сном. Возможно, я дремал, но уж никак не спал. Каждые два часа Брэндона переворачивали. Проверяли дыхательные пути, меняли капельницы, проверяли жизненные показатели. Не представляю, как Слоан выносила такие ночи уже на протяжении трех недель.

Слоан прекрасная женщина. Она всегда была мне симпатична, но теперь я проникся к ней еще большей симпатией — как же повезло Брэндону и Кристен иметь такую подругу.

— Вы уже решили, когда приведете детей к нам в часть? — спросил я, зевая.

Она обернула руку Брэндона манжетой тонометра и улыбнулась.

— Наверное, во вторник. Ты работаешь во вторник?

— Работаю.

Она сделала какие-то пометки в карточке Брэндона и подняла на меня глаза.

— А как продвигаются дела с подругой?

— Никак, — ухмыльнулся я.

Весь медперсонал был в курсе моей безответной любви. Молоденькие медсестры то и дело со мной заигрывали. Девушки у меня не было, жены тоже, значит, в их глазах я был либо «гей», либо «без ума от той девчонки».

Пришлось признать последнее, о чем я уже не раз пожалел.

Никто не знал, почему Кристен не хочет со мной встречаться, знали только, что просто не хочет. Наши отношения стали излюбленной темой на этаже. Очередная серия «Анатомии страсти», но только в реальной жизни. Всем хотелось обсудить этот животрепещущий вопрос.

Страсти накалились еще больше, когда за Кристен приударил молоденький хирург-ортопед, любимец всех медсестер. Но, по слухам, Кристен послала его куда подальше.

По всей видимости, так и сказала: «Да пошел ты!»

Случившееся только подтвердило догадки окружающих о том, что я ей небезразличен.

Но я единственный, кто знал наверняка.

Вэлери померила Брэндону температуру.

— Знаешь, она просто дурочка, я так ей и сказала. И что, ты думаешь, она ответила?

— Что?

— «Если мужик хорош в постели, это еще не значит, что надо вешаться ему на шею». Так и сказала, я просто дар речи потеряла, — хихикнула она.

Я фыркнул. Да уж, это похоже на Кристен.

Ну, по крайней мере, хоть в чем-то я преуспел.

Вэлери все еще посмеивалась, когда проверяла у Брэндона пульс.

— Завтра он придет в себя. Важный день для всех вас.

Я потер шею.

— Да, последние недели всем дались тяжело.

— С ним все будет хорошо.

Она заменила капельницу. Затем достала маленький фонарик из нагрудного кармана, включила и приподняла правое веко.

— Наши девчонки будут скучать по непрерывному потоку красавцев пожарных через…

И замолчала.

Открыла другой глаз, посветила на зрачок. Прокашлялась, выключила фонарик и убрала обратно в карман.

— Ребята, мы, правда, будем по вам скучать. — И взяла карточку.

На меня она не смотрела. Голос ее изменился. Движения изменились. Я, бывало, сам так же менялся во время вызова.

Что-то не так.

— Что случилось?

Тишина.

Я достал телефон, включил фонарик. Наклонился к Брэндону, открыл один глаз, Вэлери молча наблюдала за мной.

У меня перехватило дыхание.

— Нет. Нет!

Я посмотрел в другой глаз, и у меня затряслись руки. Отшатнулся от кровати, наткнулся на стул, телефон выскользнул из рук и со стуком приземлился на пол.

Вэлери не сводила с меня глаз, все было ясно без слов.

Зрачки расширились.

Превратились в огромные остекленевшие шарики.

Глава тридцать шестая Кристен

Я нащупала на тумбочке телефон. Звонили из больницы. На часах 3:57. Убрала со лба волосы и села.

— Алло?

— Кристен.

Звонил Джош. Но это был не он. Таким Джоша я еще никогда не слышала.

— Кристен, поезжай к Слоан. У Брэндона инсульт.

Я скинула одеяло.

— Какой инсульт? Что значит инсульт?

Соскочила с кровати, засуетилась, схватила лифчик, натянула легинсы.

— Мозг умер. Он уже не оправится. Все кончено. Привези Слоан.

Связь прервалась.