Фрида

Англия – отсталая страна, известная своей нетерпимостью. Здесь, в Мюнхене, Фанни (графиня цу Ревентлоу) может позволить себе и ребенка, и насыщенную любовную жизнь. Однако любая мысль о том, чтобы оставить Эрнеста ради сына шахтера, смешна и нелепа. Не вздумай привезти своего мистера Лоуренса в Мец. Папа его убьет. Пусть едет с Богом на преподавательскую должность в Германии, а ты найди себе в Ноттингеме какое-то занятие, позволяющее применить твою энергию и таланты. Почему ты вечно ведешь себя как ребенок?

Да, мы с Альбертом и Эдгаром живем, как говорят французы, в ménage à trois, хотя мой брак с Эдгаром исчерпал себя, и мы оба это понимаем. Что касается моих отношений с выдающимися братьями Вебер, то прошу тебя быть скромнее. Я помогаю им развивать философские, общественные и исторические идеи, а Максу – писать революционные книги.

Отто упрятали в психиатрическую лечебницу в Мендризио. Какой талант растрачен зря! Не знаю, что с ним теперь будет.

С сестринской любовью, Элизабет

Глава 39 Фрида

Фрида тихонько постучала в дверь кабинета. Все утро она лихорадочно перебирала вещи, то упаковывала, то выкладывала обратно. Бархатная вечерняя накидка? Шелковое платье с сиреневой отделкой? Шаль пейсли с бахромой? Бесполезно, она ничего не соображала. Надо объясниться с Эрнестом, сбросить этот тяжкий груз. Тогда, возможно, получится собрать вещи.

– Можно войти, Эрнест? Мне нужно с тобой поговорить.

Слова, так долго стоявшие в горле, вырвались наружу, неохотно проскользнули в замочную скважину и достигли ушей супруга. Скрипнул стул.

– Да, да, если так уж необходимо.

Эрнест сидел, сгорбившись за столом, заваленным книгами. Пахло затхлостью и бумагой.

– Книга почти готова к публикации. Ты еще будешь гордиться своим старым мужем, – обратился Эрнест к своему столу, взяв ручку и кивнув.

Фрида стояла перед ним, сжав руки. Во рту стоял привкус желчи, горько-кислый, как лимонная косточка.

– Сомневаюсь, что она принесет нам состояние. Чересчур сложна для восприятия. – Он внимательно осмотрел перо. – Зато место профессора в Кембридже обеспечит… Купишь мне перьев, когда вернешься из Меца?

Фрида сжала руки еще крепче. Ее трясло, ногти впились в кожу. Почему он не замечает? Она попятилась к двери, беззвучно шевеля губами.

– И немного чернил, будь добра.

Эрнест поднял голову и посмотрел в окно. Дети играли с воздушным змеем, который смастерили из старой простыни и мотка шерсти. Фрида проследила за взглядом мужа, направленным из кабинета, полного книг, увешанного стипендиями и дипломами, – в сад, где Монти подбросил вверх воздушного змея и грустно наблюдал, как тот с глухим стуком упал на землю. Барби с Эльзой переглянулись, затем все трое собрались в кучку и стали обсуждать, почему змей не желает лететь. Их голоса доносились через открытое окно. Монти утверждал, что змей слишком тяжелый, а Эльза – что ветер дует в неправильную сторону.

Эрнест повернулся к Фриде с выражением легкого неодобрения.

– Наши дети похожи на цыганчат, дорогая. Почему они все такие растрепанные?

– Ветер.

Фрида на мгновение поймала взгляд мужа и тут же отвернулась. Сердце выскакивало из груди. Неужели он не замечает, как она дрожит, и в лице – ни кровинки?

Он вновь посмотрел на перо, будто проверяя, нет ли в нем трещины.

– Монти пора бы знать, что хлопок слишком тяжел для воздушного змея. Мне действительно нужно работать. Книга близится к завершению. Когда все будет готово, мы устроим небольшую вечеринку. Что скажешь, мой снежный цветок?