Фридрих Горенштейн и «Зеркало Загадок»

Я, конечно, понимаю, что за подобные мысли и идеи, изложенные в трактате, ЦРУ и единый нуль не заплатит чеком через банк Рокфеллера, или вручит через доктора Фауста. Но я уж давно ЦРУ неподцензурен. Шпиона из меня не получилось. Шпион, как и прочий подобный народ, изначально должен слагаться из иного вещества ─ антиматерии что ли, в которой минусы и плюсы навыворот. Ученые ищут эту антиматерию в космосе, а ее и на Земле вдоволь. Не будь в сем мире антиматерии, разве могли б существовать на Божьей земле сатанинские персоны? Пример подобного шпиона из антивещества ─ некий Хансфельд, эсэсовец, работающий в разведке ФРГ, якобы скрывший свое прошлое. Так ли скрыл? Высказался по немецкому телевидению: "Гитлер дал Германии все, что нужно: цель, единство, дисциплину." И при этом Хансфельд в камеру показывает паспорт ФРГ и пенсионную книжку КГБ, ибо долгие годы, работая в разведке ФРГ, был шпионом КГБ.

Вот такой собирательный образ: СС, разведка ФРГ, КГБ... А сколько таких Хансфельдов подобрало ЦРУ сразу после войны? Но золотые времена для Хансфельдов начались в золотые 50-тые, во время экономического чуда Эрхарда, но нацисты и демократы тогда перепутались так, что нельзя было понять, где чьи ноги и где чьи руки, и кто всему голова. После реформы Эрхарда каждый немец получил на руки по сорок новых марок ─ Крупп, Сименс, Шпрингер, Хансфельд, Мюллер, ─ и началась великая жратва.

В золотые 50-е немцы опять взяли реванш. Начался неутомимый бег по магазинам, по складам богатств, товаров, съестных припасов. Банды германских оккупантов вваливались в магазины с пустыми руками, а через полчаса выходили оттуда, набитые доверху. Следует лишь уточнить, что на сей раз немцы оккупировали собственные города. Ясно, что набег производится не только на ткани, обувь, белье, мебель, оптику, на тысячи вещей, которые люди приобретают, чтобы украсить жизнь и увеличить комфорт. Это был прежде всего набег на предметы первой необходимости, на продовольственные продукты. Изголодавшись за пять лет, считая от "штунде нуль", опять бросились в кондитерские, правда, не на Елисейских полях, а на Курфюрстендамм, и опять каждый брал пирог, рассчитанный на восемь человек, и проглатывал его тут же на месте.

Так винтообразно двигалось время по кругу и вперед. С тех пор как будто наелись, даже поделились с бедным родственником ГДР-овским, который едал не так обильно, но все ж лучше победителя, и победитель с тех пор стал побежденным, но не оружием, а чемоданами.

Время чемоданов. Теперь все просто: взял чемодан ─ езжай! Но куда? Вена, город на Дунае, больше не дает даже временного приюта. Фонды, и прежде не слишком щедрые, исчезли, а ехать надо, особенно евреям, братьям меньшим, которых постоянно били по голове морально, а иной раз даже физически. Так-то с дружбой народов. На Поварской, бывшей улице Воровского, который у Николая II перстень с большим голубым сапфиром украл, подтвердивши свою фамилию, так вот, на Поварской, за оградой, напоминающей теперь кладбищенскую, за которой Союз писателей похоронен, флигелек полуразвалившийся, у самой, кстати, ограды, где бедняков хоронят. Склеп этот обветшавший ─ "Дружба народов", редакция журнала. Войдите в нутро по расшатанным ступенькам, оступишься ─ ногу вывихнешь. У Достоевского, "Сон смешного человека": "Всегда, когда я прежде наяву представлял себе, как меня похоронят в могилу, то собственно с могилой соединялось одно лишь ощущение: сырости и холода."

Точно также и с "Дружбой народов": полутьма, окна в землю вросли. Очень символично. И бедность. Дружба более не нужна: народы разбрелись и конфликтуют между собой. Адреса прежних домов творчества ССП ─ адреса нынешних международных конфликтов. Самостийна Ялта, антирусскоязычное Рижское Взморье, Гагры... "А море в Гаграх, а Гагры в пальмах, кто побывал, тот не забудет никогда." Ныне пальмы и море приходится забыть. Зона грузино-абхазского конфликта. Поэтому многие литераторы, особенно с лицами еврейского происхождения, даже и те, кто прежде сиживали в кладбищенской трапезной ССП, ныне помахали на прощанье Родине автоматической ручкой. Другие стараются приспособиться к русскому варианту рыночной экономики. Есть редакции, которые потеснились и на свою жилплощадь квартирантов пустили, коечников: какое-нибудь акционерное общество "Лиссабонская клюква". С этого и живут. Но какая у "Дружбы народов" жилплощадь? Сами в тесноте и обиде. Да и какая она "дружба народов"!

Один студент медицины ─ молдаванин, практикант Кишиневской больницы, говорит своему дружку, тоже молдаванину: "Сегодня у меня был удачный день. Привезли еврея ─ рак, привезли второго ─ рак, привезли третьего ─ опять рак." Вот какой способный ученик профессора медицины и доктора философии из Аушвица доктора доктора Менгеле. Вот какая "дружба народов". Конечно ─ крайность, но символическая.

Но это не из тех одухотворенных символов, которые нельзя выразить до конца словами, и которые мерцают сквозь натуру, а скорее мертвые аллегории, которые абсолютно мертвы. Впрочем, ныне это модно.