Фридрих II Гогенштауфен

Если рассматривать обстоятельства, при которых император Фридрих II начал крестовый поход, то он выглядит еще более сенсационно и неопределенно, чем его поход за королевством из Апулии в Германию. Подвергнутый анафеме и интердикту, Фридрих не мог надеяться в Святой земле на какую-либо поддержку со стороны церкви и дворянства, особенно от рыцарских орденов тамплиеров и иоаннитов, за исключением одного только Тевтонского рыцарского ордена.

В Германии из-за подрывной деятельности папских легатов возникла угроза попытки дворянства и народа освободиться от клятвы верности императору. Королевству обеих Сицилии угрожало вторжение папских войск в союзе с ломбардцами. Наверное, никогда никакой князь не отваживался на крестовый поход в столь тяжелых условиях.

Вероятно, уже на борту галеры Фридрих сообщил миру решение отправиться в Святую землю и вновь дал волю своей злобе против папы:

«В очередной раз демонстрируя очевидную бесконечность Нашей кротости, Мы идем даже дальше самых строгих требований, предъявляемых к Нашему императорскому величеству. Недавно Мы предложили через Наших возлюбленных князей, досточтимого архиепископа Альберта Магдебургского (1205—1235 гг.), и двух судей Нашего двора, Наших специальных посланников в данных обстоятельствах самому Римскому священнику выражение Нашего извинения, чтобы он Нам, поскольку Мы уже снарядились к крестовому походу для служения Иисусу Христу, не отказывал в подарке и милости своего благословения. Но он не принял сего ни под каким видом. Когда же архиепископ и Наши посланники просили его назвать вид и способ извинения, устроивший бы его, он отказался ответить».

С удивлением воспринимается оптимизм, с которым Фридрих заканчивает свое письмо:

«Так знайте же со всей достоверностью: Мы с Нашими кораблями и галерами, со славным сопровождением рыцарей и количеством бойцов под предводительством Христа, за чье дело отправляемся сражаться, счастливо отплываем в Сирию из Бриндизи, поспешно и при благоприятном ветре».

Папа ответил: «Непонятно, чьему глупому совету он последовал или, лучше сказать, какая дьявольская хитрость соблазнила его без покаяния и отпущения грехов тайно покинуть порт Бриндизи, не зная с уверенностью, куда он идет».

Впрочем, не существовало никакой тайны в том, куда поплыл Фридрих: он об этом открыто оповестил. Его первой целью являлся Кипр. Императорские галеры бросили якорь перед Лимасолом, портом острова. В свое время император Генрих I был князем киприотов. Император наделил Альмариха де Лусиньяна островом и королевской короной. С тех пор Кипр считался императорским леном. Правда, за годы путаницы с троном Германии все имперские права были утеряны, но Фридрих восстановил их, не вынув и меча из ножен.

По германскому ленному праву опека над юным несовершеннолетним королем Генрихом I Киприотским(1218—1253 гг.) переходила к императору. Королевство Кипр получило имперского наместника, а крепости возглавили сицилийские кастеляны. Филиппа де Ибелина, старшего дядю молодого короля Генриха, до сих пор правившего островом по поручению королевы-матери, Фридрих обязал следовать вместе с киприотскими рыцарями по воинской повинности в Святую землю.

7 декабря императорские галеры достигли Акры. На стороне императора находились верный архиепископ Берард Палермский, императорский камергер и доверенное лицо Ричард, сицилиец, сопровождавший Фридриха еще в его поездке в Германию. А среди его сарацинской свиты — учитель Фридриха по арабской диалектике, сицилийский сарацин, чье имя нам неизвестно.

8 Сирии уже ранее прибыли императорский маршал Рихард ди Филанджери с пятью сотнями рыцарей, кроме того, его друзья Герман фон Зальца, граф Томас ди Аквино, Конрад фон Гогенлое (он быстро продвинется на службе у императора) и граф Томас ди Ачерра, важный помощник, так как отлично владел арабским языком.

Когда император сошел на землю Акры, его встретило бурное ликование христиан и паломников. Не принесет ли отлученный от церкви обещанное «благо Израилю»? Не сбудется ли древнее, но никогда не забывавшееся предсказание: последний император придет с Запада, дабы соединить в одно целое Восток и Запад, освободить Иерусалим, став исполнителем времени?

Даже тамплиеры и иоанниты преклонили колена. Но ненадолго. Через несколько дней после прибытия в Акру по поручению папы появились два францисканца. Они доставили приказ отказывать отлученному в повиновении, расколов христианский лагерь на Востоке, — поступок, призванный ослабить позиции императора перед арабами.