Friluftsliv. Норвежский ключ к счастливой жизни

Одна из новейших теорий о восстановительных силах природы построена на ощущении спокойствия и связи, которое отмечают все участники «зеленых» реабилитационных программ. Когда мы их ощущаем, уровень стресса снижается, и мы накапливаем здоровье и приобретаем навыки, помогающие нам исцелиться. Новая теория гласит, что на природе нам становится легко потому, что там быстрее вырабатывается окситоцин, или «гормон любви», помогающий укреплять отношения и между людьми, и между животными. Мы уже знаем, что наши тела вырабатывают окситоцин во время кормления грудью, объятий, занятий сексом и даже возни с собакой. Сейчас исследователи считают, что природа воздействует похожим образом, особенно если мы оказываемся в местах, которые связаны у нас с положительными воспоминаниями. Предполагается, что это помогает нам приобрести связь, «завязать дружбу» с природой наподобие той, которая возникает у нас с другими людьми или домашними животными. Чем сильнее привязанность, тем свободнее чувствуем мы себя, проводя время на природе, и тем мощнее будет восстановительный эффект. А чтобы он был совсем уж полным, возьмите с собой в парк самого близкого вам человека. Или хотя бы свою собаку.

Сила парков

Тому, чем питаются северные олени, суждено было полностью изменить жизнь Патрика Грана. Нет, это не та еда, которую вы с детьми на Рождество готовите из овсяной крупы, раскрошенных соленых крендельков и блесток, чтобы сани Санта-Клауса нашли дорогу к вашему дому, а самый настоящий, похожий на мох лишайник, которым в дикой природе почти всю зиму питаются и американские и европейские северные олени. Оленеводство – традиционный промысел саамов, коренного народа Швеции, Норвегии и Финляндии, а Гран, научный сотрудник полевой исследовательской станции в городе Стуруман на севере Швеции, получил задание исследовать скорость роста лишайников, чтобы потом установить границы районов зимнего подножного корма этих животных. Тут его посетила мысль: «А на это ли мне хочется потратить свою жизнь?» – и он решил перебраться южнее, в университетский кампус города Альнарп, и заняться там изучением ландшафтной архитектуры. Тогда он и не подозревал, что станет первопроходцем в новой области исследований: терапевтического воздействия природы и связи между здоровьем человека и городским friluftsliv.

Но сначала сделаем небольшое отступление. В середине 1980-х годов власти города Лунд решали проблему, как сделать свой город более компактным и эффективным. Все парки и зеленые зоны, признанные ненужными, должны были уступить место новой жилищной застройке. И Гран, который тогда только что окончил школу, неожиданно для себя оказался на переднем крае. «У меня была такая работа – обследовать все парки в округе и вынести почти всем им смертные приговоры. Я подумал тогда, что это как-то странно. Мне захотелось узнать, кто и как пользуется парками, я начал расспрашивать специалистов и понял, что никто и никогда не занимался этим вопросом», – рассказывает Гран, у которого и сейчас, после почти сорока лет жизни на юге страны, манера речи осталась по-северному неторопливой.

Итак, выяснив, что никакими научными работами он руководствоваться не может, Гран подал заявку на грант для самостоятельного изучения парков и получил его. Он обошел все организации, дошкольные учреждения, жителей домов престарелых, которые пользовались городскими парками и зелеными зонами, и попросил их вести дневники посещений. Результат работы Грана стал сюрпризом для него самого.

«Ответы респондентов озадачили. Все отмечали, что на открытом воздухе чувствуют себя очень хорошо и что посещение парков благотворно сказывается на их здоровье»[79]. А в то время об этом вообще не говорили, с тем же успехом можно было рассуждать об электромагнитной гиперчувствительности или о кристаллах – ничего подобного еще не вошло в общественное сознание.