Фуэте на Бурсацком спуске

— Дело было в 17 году, — охотно согласилась Ирина, выдохнув. — Только что прогремела Февральская революция. Нас — воспитанниц Харьковского института благородных девиц — вывели на улицу. Все вокруг были радостные, оживленные. Кто-то еще раньше пустил слух, что нужно улыбаться и украшать одежду чем-нибудь алым. В ход шли и красные ленточки, и цветы из гербария, и даже фантики для конфет. Так мы узнали, кто в нашей спальне воровал конфеты — у одной девочки в шкатулке оказались обертки. Но значения это уже не имело, ведь фантики были алыми, и девочка искупила свою вину, любезно раздав их, чтобы мы могли повесить их на грудь, когда всех поведут смотреть демонстрацию. — Ирина уже переоделась, но историю решила дорассказать. — Воспитательницы с каменными лицами смотрели на это наше безобразие, но ничего не говорили. Кажется, они были единственные, кто думал о последствиях случившегося. Все остальные пребывали в эйфории. По мостовой широкими рядами шли веселые и беззаботные люди. «Институтки! Идите с нами!» — кричали нам. — Ирина смотрела вдаль так выразительно, будто там до сих пор шагали демонстранты. — И тут между нами молнией промчался страшный слух. В наш актовый зал ворвались студенты. По всей видимости, учащиеся ветеринарного института. Они чинили беспорядки. Все мы отважно кинулись в актовый зал и обомлели. — Ирина сделала паузу, и сердце Светы бешено заколотилось. — Кого-то убили? — в ужасе прошептала она. — Хуже! — ответила Ирина: — На полу лежал сорванный со стены портрет царя. Два студента с яростными лицами кололи его ножами. Старшие девочки что-то лепетали о бесчинствах, но их никто не слушал. И тут мне в голову пришла идея. — По интонациям Ирины нельзя было понять, шутит она или и правда гордится идеей, поэтому Света непроизвольно нахмурилась. — Мне было 12 лет, и я чувствовала себя в совершеннейшей безопасности. Студенты были злы, и ножи в их руках были самые настоящие, но не станут же они обижать ребенка? И я решилась. Подскочила поближе к портрету и с криком «Ах, мне дурно!» свалилась в притворный обморок. Прямо на царя. Старшие девочки приняли игру, заохали, унесли меня на портрете в лазарет. Так мы спасли царя Николая. Мы так гордились тогда! — Ирина расстегнула верхние пуговицы и выскользнула наружу, перешагнув через шубу. — Боже, где они теперь? И те студенты, и девочки, и… — Ирина вдруг поменялась в лице. — Ой, не важно… Я говорила уже, да, что, нервничая, много говорю? Морской бы уже убил меня за эту болтовню! Впрочем, за все это наше мероприятие он убил бы меня скорее, так что за болтовню убивать было бы уже некого. Начинайте же, а то я совсем остыну!

Света вцепилась в рупор, зажмурилась и что было сил бодро закричала:

— Внимание-внимание! Товарищи и граждане, не проходите мимо! Только сегодня… Э… а также только завтра, послезавтра, а там посмотрим… вам предоставляется удивительная возможность научиться танцевать балет! Перед вами настоящая балерина! Ударница танцевального труда и ведущая артистка государственного оперного театра!

— Быстрее! — взмолилась Ирина, которая всю эту речь стояла на постеленном на снег коврике, не шевелясь и глупо улыбаясь. Она решила для себя, что изображает фарфоровую куклу. Она Суок Олеши. Вот было б здорово, чтоб кто-то сделал бы балет по «Трем Толстякам»… Вхождение в образ, как ни странно, от холода не спасало. Куклы не мерзнут, а Ирина, стоя среди беснующихся колких снежинок в черном гимнастическом трико и балетной пачке, начинала уже даже немного дрожать. Не спасали даже рейтузы из тонкой английской шерсти, которые Ма каким-то невероятным образом умудрилась достать прошлой зимой. На миг Ирина представила, как жалко будет выглядеть на фото, если кто-то из журналистов таки соизволит отреагировать на неординарное выступление театра. Ну уж нет! Морской, узнав из газет о выходке жены, и так поднимет страшный шум, а если еще увидит, что это чревато Ирине воспалением легких, пожалуй, призовет в союзники Ма и таки запретит выступление. А Светлана все не унималась:

— Для начала — демонстрация цели, а потом — разбор полетов по отдельным движениям. Смогут попробовать все желающие! Любая кухарка в нашем государстве может стать балериной! Освоим мы сие искусство не за пятилетку, а за сегодня, завтра, послезавтра, а там посмотрим. Итак, фуэте на Бурсацком спуске! Запомните это название и повторите друзьям!

Затягивала вступление Света вовсе не из вредности, просто злосчастный патефон никак не хотел заводиться. Ручка заела и не крутилась, хоть ты тресни. Света и треснула патефоном с досадой. О! Чудо техники тут же заработало. Правда, сначала Свете показалось, что раздался взрыв. Лишь по тому, что Ирина начала танцевать, Света поняла, что громкий и пронзительный хор шипящих, гремящих и булькающих басовых звуков — это действительно нужная балерине запись.

Вокруг уже собралась толпа народа. Люди ахали, хохотали и поддерживающе аплодировали.