Фулгрим (ЛП)

И, конечно, он вновь смог найти время для чтения, и те часы, что оставались свободными от занятий с Ротой, Каэсорон проводил на архивных палубах. Словно одержимый, Юлий поглощал, страницу за страницей, труды Корнелия Блайка, и находил в них то, что удивляло, поражало и, быть может, изменяло его. Но, сколько бы книг отверженного жреца не прочел Первый Капитан, он чувствовал странную неудовлетворенность и верил, что самое важное ещё впереди.

Сейчас, раздетый до пояса, Юлий стоял в одной из сферических тренировочных клеток напротив свободно укрепленных в пазах потолка трех боевых механизмов, чьи вооруженные конечности пока что оставались неподвижными. Каэсорон ощущал, как кровь бешено несется по его жилам в ожидании боя.

Без предупреждений и сигналов, трио машин пробудилось, и воздух вокруг Юлия наполнился зловещим сверканием стали, жужжанием приводов и пощелкиванием механизмов. Выскочившее словно из ниоткуда лезвие меча заставило Каэсорона отскочить в сторону и тут же пригнуться, пропуская над головой шипастый моргенштерн, едва не проломивший Десантнику череп. Секунду спустя Юлий уже изогнулся в невообразимой позе, увернувшись от длинного острия, нацеленного ему в живот.

Ближайший механизм обрушил на Юлия град ударов стальной дубины, но Первый Капитан, принимая их на предплечья, лишь хохотал, скалясь от боли и наслаждения. Резко повернувшись, Каэсорон ударил ногой машину, пытавшуюся зайти к нему в тыл. Удар отбросил её в дальний конец клетки по потолочным рельсам. Третий из механизмов тем временем нанес Юлию размашистый боковой удар в голову с такой силой, что даже скользящее касание заставило Десантника откатиться в угол комнаты.

Вкус крови на губах лишь заставил Каэсорона смеяться громче прежнего, да так, что он едва не пропустил смертельный удар от одной из боевых машин. Её клинок полоснул Капитана по спине, и он, наслаждаясь болью от глубокого пореза, принялся крушить обидчика голыми руками.

Чудовищные удары Юлия за пару секунд расшатали стальные крепления механизма, и он рухнул на пол, превратившись в жалкую груду металла. Но, не успел Каэсорон мысленно похвалить себя, как опаснейший выпад другой машины обрушился на его затылок, заставив Десантика рухнуть на одно колено. Тут же он ощутил, как активировались стимуляторы Байля, насыщая его тело новой свежестью и силой.

Вскочив на ноги, Юлий обхватил ладонями несущийся к его груди клинок ранившей его машины, и, не обращая внимания на порезы, вырвал его из креплений. Отбросив лезвие в сторону, Каэсорон с медвежьей силой обхватил корпус механизма и развернул его в сторону последнего, третьего противника. Как раз в этот момент машина выпустила в сторону Десантника три длинных железных шипа.

Они пронзили насквозь «тело» механизма, схваченного Юлием, и тот, дернувшись в его руках, будто в агонии, отключился. Первый Капитан небрежно отшвырнул его в сторону, и, чувствуя себя более живым, чем когда-либо, направился к третьей машине. Все тело Десантника пело от наслаждения схваткой и уничтожением машин, и даже боль от глубоких ран казалась Юлию чем-то вроде тонизатора, бегущего по жилам.

Механизм описывал круги по тренировочной клетке, словно бы опасаясь приближаться к Каэсорону. Кто знает, быть может, в глубинах своего металлического «тела» он испытывал страх перед непобедимым врагом, разрушившим двух его собратьев? Так или иначе, Юлий не стал дожидаться атаки и напал первым, мощным ударом кулака отбросив машину к стене комнаты, о которую та и ударилась с тяжким грохотом. Первый Капитан немедленно подскочил к дергающемуся механизму и повторным, чудовищным по силе ударом ноги с разворота просто-напросто вбил его в стенку. Машина, вздрогнув ещё пару раз, замерла в неподвижности.

Удовлетворенно склонив голову, Юлий нетерпеливо начал переминаться с ноги на ногу и покачиваться на пятках, ожидая, когда механизмы вновь придут в движение. Через минуту, так и не услышав звуков, сопровождающих перезапуск боевых машин, Каэсорон понял, что основательно разломал их всех.

Неожиданно потеряв весь задор и утратив настрой, Первый Капитан открыл дверцу тренировочной сферы и направился в сторону личной каюты. О судьбе механизмов он особо не беспокоился, зная, что сервиторы уже получили сигнал о поломке и немедленно займутся ремонтом. Как ни удивительно, но наслаждение схваткой и жар в крови, нахлынувшие на Юлия, буквально пять минут назад, во время боя с машинами, уже словно бы испарились. Окружающий мир вновь казался ему серым и скучным.