Фулл Хаус

Селиванов активно закивал головой. Он уже все забыл. Тем более, благополучное завершение истории Большой хотел отметить в компании своей зеленоглазой красавицы. Однозначно. Во время боев им испортили все свидание. Сегодня уж точно никто не помешает.

  – Кстати. – Гость остановился в дверях. – Что за девушка с тобой была на боях? Случайная? Или твой женщина?

  – Моя женщина.

По крайней мере Ваське очень хотелось так думать. Стилет хмыкнул, словно ответ его не удовлетворил, и вышел, наконец, прочь.

Спасибо тебе, боженька, подумалось Ваське. Ну их нахрен, таких спасителей. Одни нервы.

И Селиванов, крикнув Мишку, направился в глубь дома, чтоб подготовиться к идеальному, с его точки зрения, свиданию.

Восьмая глава

Я изучала довольного Ваську, поражаясь его настойчивости. Кавалер светился, аки рождественская елка, искренне веря, что свидание, которое он задумал, мне словно манна небесная. Видный мужик, казалось бы, а вот не "стоит" у меня, и все тут. Разумовский, зараза, так и лезет в голову, подмигивая чёрным глазом. С той ночи, когда он вытащил меня из забитого паникующими людьми зала, прошло почти два дня. И что? "Я сам тебя найду". Где? Вот она, сижу, будто девица красная  в тереме, жду этого козлину.

– Елизавета, не разбивай сердце. Уже столик заказан,  сюрприз готов.

Мать моя... Ещё и сюрприз. Представляю, что Васька с его блатной романтикой придумал.

– Лизонька, шла бы ты, правда, прогулялась. Мы же, вроде, на отдыхе. Смотри, какой милый молодой человек.

В дверях появился Сыч, взирающий на нас с отеческой любовью в очах. Ты погляди, спелись стервецы. Интересно, что сказал бы опекун, зная сферу деятельности этого "милого молодого человека". Хотя, о чем это я. Папенька, будто рентген, определяет людское нутро за пять минут. Видать, и правда Васька не так уж плох, с человеческой точки зрения, раз Сыч меня столь рьяно выпроваживает на свидание.

– Хорошо. Уговорили.

Плюнув на свою душевную маяту и несбыточные надежды, я  направилась принимать подобающий вечернему мероприятию вид. Особо наряжаться, если честно, не хотелось, но, с другой стороны, что я не красотка, что ли? Да всем козлам на зло!

Когда Золушка явилась перед принцем в полном облачении, Сыч довольно крякнул, а Васька шумно сглотнул, пожирая глазами мою откровенно выглядывающую в декольте грудь и ноги, благодаря величине каблуков блестящих чёрных туфель ставших длинными, словно транссибирская магистраль. Платье было выбрано цветом ультрамарин и переливалось слегка вычурными  тёмными стразами. Волосы я оставила распущенными с прямой чёлкой, прикрывающей линию бровей. И, конечно же, неизменная красная, цвета крови, помада.

Просто сил нет, как хороша. Кто бы оценил такое счастье? Помру в девках, Сашеньку ожидаючи. Тут же мысленно матернулась и пообещала себе Разумовского хотя бы в этот вечер не вспоминать.

Васька интеллигентно подставил локоток, пытаясь то одним, то другим глазом рассмотреть, удобно ли моей груди покоится в столь глубоком вырезе, и мы направились к черному автомобилю, который в данный конкретный момент удивительно шёл моему образу.

Большой выбрал ресторан, расположенный на окраине. Просто, симпатично, уютно. Такие возникали ассоциации, когда, усадив нас за дальний столик, официант подал меню.

Даже странно. Я быстрее ожидала от Васьки кабак с цыганами и водку с красной икрой. Удивил, так удивил.

Даже получилось немного расслабиться, выкинув из головы события последних дней. Пока кавалер диктовал кёльнеру заказ, получив от меня полный карт-бланш в плане выбора, я слушала прекрасную музыку, которую наигрывал немолодой уже скрипач, исполнявший что-то типа попурри из классических известных мелодий.

– Нравится?

Васька был похож сияющим лицом на медный начищенный рубль, так его пёрло от всей обстановки.

– Нравится, Васенька, нравится. Главное, народу совсем мало. Замечательно вот так посидеть, в приятной обстановке.

В этот момент, видимо, услышав мои слова «приятная» и «обстановка», злая судьба решила подложить мне большую такую, крайне сексуальную свинью в виде обозначившегося на входе Разумовского с чрезвычайно несимпатичной девицей под ручку. Не знаю, что в появлении Сашеньки меня поразило больше: то, что во всем городе он больше не нашел другого места для отдыха, кроме этого, где я, вообще-то, собиралась, благополучно приняв на грудь, возможно, постараться забыть свою больную любовь в объятиях Большого, или то, что женщина, сопровождавшая его была вопиюще некрасива. Разумовский смотрелся со своей спутницей, как иллюстрация к сказке «Красавица и чудовище», только наоборот.

Увидев новоприбывших посетителей, Васька отчего-то взгрустнул и призадумался.

– Знакомые?

– Кто?! – подскочил на месте мой кавалер.

– Вот эти. – я кивнула в сторону Разумовского и его дамы.

– Где?! Нет, не знаю я его.

Вот и приехали. Вроде нормальный человек был несколько минут назад, а теперь ведет себя словно я его за непотребством каким поймала.

– Васенька, ты волнуешь мое девичье сердце своим поведением. Вообще-то я спрашивала о них обоих.