Функция: вы

Владова безответность была не менее красноречива. Я дернул цепь на себя, и симбионт плаксиво ойкнул. Это привело меня в замешательство. Он вел себя как совсем другой человек. Я снова оглядел его, не понимая, что ждать от нового модуса, на нашей ли он по-прежнему стороне или договоренности с другим, «взрослым» Владом сгинули вместе с той личностью. Так что я повторил вопрос, но уже спокойнее:

– Где она, Влад?

– Понятия не имею. – Он обиженно дернул руку, и цепь заклинило на поручне. – В последний раз, когда они заставляли меня проверять твои связи, она была далеко.

– Свя… Что?

– Да епрст! Кралю мою кто-то из ваших крышует, помнишь? Когда я узнал, как лихо она свинтила, я честно хотел действовать по плану типа дождаться, когда ты обнулишься, но, блин, не знаю… Стремно мне стало. За вас. Ну и за себя, конечно. Если ты помрешь, кто расскажет всем, какая я безобидная пампушечка?

Я прикрыл глаза ладонью:

– Шарлотта сбежала?

– Ну типа…

– А нас привезли сюда?

– Не всех…

Одернув от лица руку, я заехал локтем по поручню – да так лихо, что почти услышал сухой крошащийся хруст. То сыпалось мое самообладание.

– Влад, блин! Тут Дедал! На нас наручники! Все в курсе всего! Расскажи наконец, что случилось!

Энтроп взглянул на меня, жалобно кривясь:

– В общем… Когда ты затих… Я подумал, ну типа… все. И краля подумала так же, только наоборот. И попыталась слинять. Тогда-то Ариадна и… Ну… Я сам не видел ничего, ясненько? Лежал носом в пол, а магазин грохотал, бам-бам-бам, как в кино. Все носилось, летало, падало, а потом и на меня одна громадина упала. Еле выкарабкался. А когда выкарабкался, краля уже выскочила за порог, и все эти штуки лежали мертвыми, и ты, ну… Мне показалось, тоже не очень. И вот Ариадна на тебя смотрит, а потом на меня, а потом наводит пушку, и я понимаю, что тогда-то это еще было не все, потому что вот сейчас оно – все. Смотрит мне в рожу, родимое. И тогда она сказала найти кралю, потом найти тебя, когда ты будешь снова в порядке. А если я попытаюсь сбежать, ну… Тут она емко объяснила, что со мной сделает, когда вернется. А когда я психанул и крикнул что-то вроде «да эти ваши ники, да я отсюда ни ногой», она сказала: я с ними разберусь. И ушла. И теперь никто не знает, где она.

Энтроп выстрадал бровями еще пару душевных терзаний и замолчал.

– Четырех ник… серьезно?

– Угу. Отбила всю охоту тебя стебать.

Я положил ладонь на пробоину в груди, сквозь которую жизнь уходила быстрее, чем я успевал ее восполнять. Из-под крестика тянуло пустотой и голодом, но как обычно. Где бы Ариадна ни находилась, она была в порядке.

– А дальше что?

Влад позвенел цепью:

– Самая интересная часть.

В этом я не сомневался.

– Мне удалось слинять за полминутки перед вашими, но краля взяла машину. Так что я потопал искать ее пешком. Оказалось недалеко. Ну, то есть, наверное, очень далеко, но я же не геолокатор, я по стрелочке хожу. А когда дошел, понял, что с пушкой в рожу было не все, а теперь вот точно все. И мне так сильно взгрустнулось, знаешь. Мне никогда в том модусе так грустно не было. К тому же я чувствовал, что ты меня вот-вот добьешь, а значит, тебя надо отпустить. А куда я тебя отпущу, когда вокруг эти твари и непонятно, кто им что нашептывает и сколько ждать Ариадну? А краля?! Хитрющая краля! Она же вас по одному косила бы, а мне даже некому было об этом рассказать! Но потом я подумал: вообще-то есть кому. Первому, кто откроет, да? Вас же много, все прошаренные. Вот я и не придумал ничего лучше, чем постучаться во входную дверь.

Я слушал Влада, а по касательной думал: ну же, удивись. Отрицай, возмутись, сделай это невозможным в той доброй уютной реальности, где мы вообще-то людей спасали, а потому жили в самом безопасном месте на земле. Но с чего бы? Шарлотта практически сама рассказала мне свои планы. Самое безопасное место на земле давно входило в них.

– Она здесь, да? Внутри лабиринта?

Влад поджал губы и кивнул.

– Все в курсе?

– Угу.

– И что они делают?

– Не знаю. Меня уже сутки морит Дедал. И два Дедала снаружи.

Я снова посмотрел на функцию.

– Не волнуйтесь, – молвил синтроп. – Госпожа преемник перевела лабиринт в трехмерную развертку. Это позволило ей стабилизировать периметры прямым наблюдением и обезопасить функции, локализованные в ближайшем из них.

Я попытался представить, что это значило. Кроме хаоса и паники, и того, что меня, вероятно, не выпустят отсюда, пока все не закончится.

– Простите, – сказал я хоть что-то.

– У каждого своя оптимизирующая функция, – безмятежно напомнил Дедал.

Едва ли остальные разделяли его философский настрой.

– Идут, – вдруг отрывисто сообщил Влад, поглядев на перегородку.

Через пару секунд я и сам различил шум вдалеке. Приближаясь, знакомые голоса были громогласно недовольны друг другом.

– …поспешных выводов из неоднозначных предпосылок!..

– …куда неоднозначнее твое желание игнорировать факты!..

– Это не факты, Оль, боже упаси! – воскликнул Мару, по всему, шедший последним. – Только ряд сомнительных совпадений, подогретых стрессом и эмоциями!

Влад попятился к изголовью койки, насколько позволяла цепь.