Für Elise (СИ)

— Подождите, — она оттянула сестру, чуть не свалившуюся в фонтан. — Маргарет, не балуйся!

— Элиза!

Она открыла глаза. Барон, держа в руке подсвечник, тряс ее за плечо. Сбоку шумела вода. Не понимая, где находится, Элиза с трудом поднялась и огляделась по сторонам. Почему-то она сидела у сложенных ног Гертруды и только чудом не упала в воду и не захлебнулась. Попытки вспомнить, как она здесь оказалась, ни к чему не приводили, как будто в голове появилась стена, не пускающая ее дальше.

— Я жду объяснений, — напомнил о себе Александр. Элиза виновато опустила голову.

— Простите, — начала она. — Я… Я не помню, как так случилось. Я легла спать в своей комнате, честно!

— Очень на это надеюсь. Гертруда не переживет, если вы в ней утонете.

Элиза густо покраснела. Конечно, Александр сам сказал, что знает обо всем, что происходит в замке, но она надеялась, что на ее маленькие глупости это не распространяется. Хотя, то, что барон шутил, должно было быть хорошим знаком: по крайней мере, он не зол на нее. Да и смысл на нее злиться, если она сама не понимает, что случилось?

Элиза снова нахмурилась. Она помнила, как сидела в архивах, разглядывая карты. Потом пошла в спальню, быстро помолилась на ночь и легла спать. А потом… Элиза не помнила ничего четкого, но чувство страха, появившееся из ниоткуда, заставило ее вздрогнуть и обнять себя за плечи.

— Мне приснился кошмар, — объяснила она. — Я проснулась и решила выйти подышать воздухом. И заснула здесь.

— Такое у вас часто или это первый раз?

— Мне снится всякое с того дня, — ответила Элиза, опустив голову еще ниже. — Но это мелочи.

— Я дам вам снотворное, — сказал Александр. Элиза отрицательно замотала головой.

— Не надо! — выпалила она и испугалась эха от собственного голоса. — То есть… Я даже после чая с розами весь день ходила как в тумане и потом ничего о нем не помнила, а тут снотворное.

Лицо барона приобрело странное выражение, от которого Элизе сделалось неуютно. Что-то во всей ситуации ощущалось неправильным, будь то неестественный свет луны, заливавший пустой зал, или журчание воды, или что-то не то было в самом бароне. В слабом свете его лицо казалось сделанным из камня с бледно-голубым отливом, какого не существует на земле. Чем дольше Элиза смотрела, тем сильнее он напоминал ей жуткую хищную птицу, как та орлиная морда на набалдашнике его трости.

— Сейчас от снотворного не будет никакого толка, — сказал Александр. — Но на ночь — будьте добры выпить. Я не собираюсь каждую ночь вылавливать вас из фонтана.

— Как прикажете, — пробормотала Элиза. — А сколько сейчас времени?

— Четыре часа после полуночи.

Она задумалась. Спать ей оставалось меньше двух часов, поэтому особого смысла ложиться сейчас не было. Она или проспала бы, или проснулась еще более разбитой, чем сейчас. Заниматься какими-либо делами тоже было еще слишком рано. Элиза взглянула на барона. Пусть он и был одет в ночной халат, тоже красный, как дневная одежда, он вовсе не выглядел сонным. Ей хотелось спросить, почему он сам в такое время ходит по замку, но что-то подсказывало, что ответ ей не понравится.

— Если позволите, — она присела в поклоне. — Я пойду обратно к себе.

— Идите.

Александр проводил ее взглядом. Элиза проскользнула в свою комнату и первым делом распахнула окно. Может быть, ей стало плохо из-за духоты. Она никогда раньше не жаловалась на свою голову, но сейчас чувствовала себя так, будто сходила с ума. И жуткие кошмары, — разные, но в то же время одинаковые, — и сам замок, нависающий сверху тяжелой каменной глыбой, где все было неправильным, и барон, который то целый проводил в кабинете и выходил мрачнее тучи, то, смеясь, читал наизусть стихи, все это, как сумасшедший хоровод, кружилось вокруг и грозилось утянуть ее за собой, если уже не утянуло.

Дни, словно подернутые дымкой, проходили скучно и однообразно. С утра до вечера Элиза, как неприкаянное привидение, бродила по замку, выполняя работу, вызывавшую только усталость и раздражение, а когда темнело — не знала, куда себя деть. Неясная тревога, преследовавшая ее с самой встречи с отцом, с наступлением вечера превращалась в настоящую панику, заставляя ее прятаться то в библиотеке, то в саду. Барон, которого она видела теперь всего несколько раз в день, ничего не имел против, но и вмешиваться не спешил.

Часы, издав громкое шипение, пробили шесть, вырвав ее из короткого тяжелого сна. Она не заметила, как задремала сидя. Начинался очередной день, который должен быть таким же, как предыдущие, и закончиться точно так же. Уже не задумываясь, она занималась утренней рутиной: приводила в порядок себя и замок, готовила завтрак, а затем — будила Александра, который, вопреки своей привычке опережать ее во всем, последние дни спал допоздна. Сам он оправдывался, что дело в пасмурной погоде, но после сегодняшней ночи Элиза начала понимать, в чем дело.

— Вы не заболели? — осведомился он после завтрака, когда Элиза убирала со стола. — С каждым днем вы выглядите все хуже и хуже.