Фурии Кальдерона

– Ничего. Если не считать бессонной ночи. На северной части стены жертв мало. На южной только раненые.

– Хорошо, – кивнул Пиреллус. – Напоите людей, раздайте стрелы лучникам. Проследите, чтобы новые горшки с огнем были наготове, и накормите чем-нибудь заклинателей огня. Они хуже справляются на пустой желудок.

– Вам-то самому помощь не нужна? – спросил Джиральди.

– Какая помощь?

– У вас кровь идет.

– Ерунда, – отмахнулся Пиреллус. – Поцарапало краем шлема, когда в него стрела попала. На вид страшнее, чем на деле.

– Кровь, стекающая на глаза, может оказаться очень некстати. Давайте-ка я сюда целителя приведу.

– Пусть целители занимаются серьезными ранеными, – отмахнулся Пиреллус. – Ты сам-то напейся, центурион.

– Слушаюсь, командир.

Амара нахмурилась и, встав, прошла немного дальше по стене. Там сидел Бернард, привалившись спиной к парапету и хмуро глядя на свои руки.

– Я тут подумала, – сказала Амара. – Как-то это все бессмысленно.

Бернард посмотрел на нее, прищурившись:

– В первом бою всегда так.

Она раздраженно мотнула головой:

– Нет, я не об этом. Бессмысленно поведение маратов. Послать на нас только часть своих сил – и к тому же наименее опытную. Зачем им было терять столько своих, когда они могли навалиться на нас всем скопом?

– Мараты рассуждают не так, как мы, – сказал Бернард. – Они всегда ставят вперед зеленых новичков. Иногда – чтобы прикрыть маневр основных сил, иногда – для разведки боем, но всегда вперед. Это просто очередной пример.

– Но они же неглупы, – не сдавалась Амара. – Сколько их молодых воинов погибло сейчас? Несколько сотен? Тысяча? И для чего? Они убили с полдюжины легионеров и ранили чуть больше, да и те через час уже снова будут на стенах.

Перед Амарой вдруг вырос Пиреллус, уперший руки в бока:

– А вам что, хотелось бы, чтобы они убили больше?

– Не говорите ерунды, – огрызнулась Амара. – Я просто думаю: тому, что они делают, есть еще какое-то объяснение. – Она оглянулась на Бернарда. – И где те рыцари, которых мы видели вчера?

Бернард хмуро покосился на нее, но Пиреллус заговорил первым:

– Да, правда, графиня? Где они? Мне сказали, будто на нас идет орда, но пока мы видели только один клан, и никакого вождя поблизости. Могу себе представить, каким посмешищем вы станете, если Рива приведет сюда свои легионы и не обнаружит противника.

Амара гневно повернулась к Пиреллусу, твердо намереваясь поставить его на место. Бернард вскочил, готовый встать между ними…

…и совсем рядом на стене медный рог протрубил сигнал к бою. В залитом холодным призрачным светом заговоренных фонарей воздухе еще не стихла последняя нота, а закаленные в боях легионеры на стенах уже вскочили на ноги, изготовив щиты и оружие.

– Командир, – рявкнул с наблюдательной площадки над воротами Джиральди. – Они возвращаются!

Забыв про Амару, Пиреллус повернулся и бегом бросился на наблюдательную площадку.

Там, за стенами, мараты снова вступили в освещенную полосу, и снова это казалось сверху темным, завывающим приливом – только на этот раз боевой клич воинов прерывался не воем огромных черных волков, а пронзительным, металлическим визгом исполинских хищных птиц.

– Лучники! – снова выкрикнул Пиреллус, и снова трижды падали первые ряды атакующих под ноги следующим. – Копья! – И снова стены ощетинились смертоносным частоколом.

И на этом сходство с атакой клана Волка закончилось. Не было на этот раз ни штурмовых шестов, ни тарана. Вместо этого первый ряд прорвавшихся к стене маратов с яростным визгом просто бросился на почти отвесную каменную стену и с разбегу взмыл по ней вверх.

Если бы Амара не видела этого своими глазами, она бы не поверила, что такое возможно, – и все же мараты, не пользуясь никакими приспособлениями, взбегали по пятнадцатифутовой стене вверх, перемахивали через нее и с отчаянной, почти безумной храбростью бросались в схватку. Их огромные птицы прыгали еще выше, яростно хлопая в воздухе своими куцыми крылышками; летать они не могли, но зато угрожали защитникам стен своими страшными когтями и клювами.

В ужасе смотрела Амара, как воин-марат взлетел на стену в каких-то десяти футах от нее. Рядом с ним с визгом приземлилась его птица, с размаху ударив клювом по выставленному перед ней легионерскому щиту. Марат поднял нож и с криком бросился на Амару, а на его место уже взбегал по стене следующий дикарь.

Амара отпрянула в сторону и тут же поняла, что под ногами у нее нет ничего, кроме воздуха. Она в отчаянии дала команду Циррусу, сделала по воздуху пару шагов и снова спрыгнула на каменную площадку за спиной марата. Мгновение он потрясенно смотрел на нее, потом опомнился, повернулся и снова ринулся в атаку. Она наотмашь ударила его мечом по ребрам.

Что-то взвизгнуло сзади, и спину обожгло горячей болью. Она бросилась вперед и вниз, на тело упавшего марата, и, оглянувшись, увидела налетевшего на нее овцереза. Он целился клювом ей в лицо, в остекленевших темных глазах его не было даже намека на страх.