Фурии командира

Стена состояла из нескольких прямолинейных участков, каждый из которых был повернут под небольшим углом, в соответствии с рельефом местности. Внутренний край стены был хорошо виден, что защищало от случайного падения вниз. По приказу Тави вдоль всей стены расположили цепочку заговоренных фонарей, обеспечивающих хорошую освещенность.

Тави было холодно. Хотя весна уже начала клониться к лету, ночи оставались прохладными, и сталь доспехов отнимала у тела тепло.

– Походи немного, – посоветовал Арарис. – Растянись. Твои мышцы не должны оставаться холодными и напряженными.

Тави последовал совету телохранителя.

– Сколько раз ты участвовал в журис макто, Линялый? – Он спохватился и тряхнул головой. – Я хотел сказать – Арарис.

Арарис улыбнулся, и в его глазах заискрился смех.

– Я не против, когда это говоришь ты, – сказал он. – И я участвовал в таких поединках четыре раза. В трех случаях представлял других людей.

– Всего четыре раза? – спросил Тави, продолжая растягиваться. – И все?

– Мне не нравится причинять людям вред.

Тави покачал головой:

– Я имел в виду совсем другое. У тебя такая репутация… я думал, ты участвовал в дюжине дуэлей.

Арарис пожал плечами:

– Качество против количества, думаю, дело в этом. Я бился со сводным братом консула Парсии, когда он вызвал старика на поединок за обладание властью в городе. Антиллус Раукус счел оскорблением, когда узнал, что молодой рыцарь – он был моложе тебя – спит с его сестрой. Мне пришлось вмешаться на стороне рыцаря.

– И ты победил в поединке консула? – спросил Тави.

– Я же сказал, качество против количества. – Арарис нахмурился. – У него осталось несколько шрамов, но я его не убил. И я выступал на стороне Септимуса перед тем, как началась битва у Семи холмов…

– Это был ты? – удивился Тави.

Арарис снова пожал плечами:

– Кадиус, патриций в Пласиде, решил, что может увеличить свои земли, и позарился на угодья соседей. Септимуса и Коронный легион отправили туда, чтобы навести порядок. Кадиус вызвал принцепса на поединок – в случае его победы легион должен был уйти. А после того как я убил Кадиуса, его жена обезумела от гнева и послала всех своих солдат против Коронного легиона. У них было много рыцарей. Получилась бойня.

– А четвертый поединок был с Алдриком Гладиусом, – сказал Тави.

– Который участвовал более чем в сотне дуэлей. Его нанимали для поединков, пока не приняли на службу к твоему отцу. Этот поединок привлек огромное внимание. Наша схватка продолжалась около десяти часов, возле Гарден-лейн и Крафт-лейн. Посмотреть на поединок собралось пятьдесят или шестьдесят тысяч человек.

Тави нахмурился, поставил ногу на одну из амбразур и наклонился вперед, продолжая разминку.

– Но сначала он вызвал дона Майлса?

– Да.

– Из-за чего?

– Девушка. – Арарис прищурился, глядя вниз со стены, мимо Тави. – Они пришли.

В сотне футов от них Наварис соскочила с лестницы на стену. Стройная убийца была в доспехах из кожи и легкой кольчуге. Тави надел тяжелые доспехи со стальными вставками, какими пользовались легионеры. Она смотрела на него издалека, и ее лицо оставалось совершенно пустым. Через плечо у нее был перекинут пояс с длинным мечом и гладием, такое же оружие принес с собой для Тави Арарис. Дуэлянты не взяли ножен.

Тяжело дыша, вслед за Наварис появился Арнос. Очевидно, именно из-за лестницы он решил сменить сенаторскую мантию на кольчугу.

Тави смотрел на Наварис, и его лицо также превратилось в холодную маску. Он был рад, что Наварис поднялась на стену так далеко от него. Теперь у него было время, чтобы взять под контроль легкую дрожь, появившуюся у него в руках. Он ровно и глубоко дышал.

– Она человек, – тихо сказал Арарис. – Она не идеальна. Ее можно победить.

– В самом деле? – спросил Тави.

– Она победила на многих дуэлях, – продолжал Арарис. – Но в большинстве случаев ее противниками были сравнительно неопытные бойцы, позволившие страху управлять их мыслями и действиями. Они проигрывали за несколько секунд.

– Я сравнительно неопытен по сравнению с Наварис, – сухо заметил Тави. – Впрочем, как и ты.

Арарис улыбнулся:

– Терпение. Не позволяй страху управлять собой. Не проявляй инициативу. Следи за работой ног, не отводи клинки далеко в сторону и жди подходящего момента.

– А если она его мне не предоставит?

– Перехитри ее. Создай такую возможность.

Тави положил ладонь на зубец.

– Как это сделал ты во время Второй кальдеронской битвы.

– Точно. Лишь немногие понимают, что опасны не мечи, не оружие и не фурии, Тави. Опасен разум. Опасна воля. А у тебя в избытке и того и другого.

Тави нахмурился, глядя на своего противника и обдумывая мысль Арариса.

Его руки перестали дрожать.

Лестница у них за спинами содрогнулась, и на стену поднялся командир гвардейцев Налус. У него была перевязана щека – коса рассекла ему лицо до самой кости. Тави слышал, что он приказал зашить рану нитками, чтобы «не тратить энергию целителей на мелкое ранение, когда жизни других людей угрожала опасность».

– Принцепс, – сказал он, кивая Тави, – вы готовы?

Тави принял оружие из рук Арариса и перебросил пояс через плечо.

– Готов.