Фурии командира

Несколько мгновений она безучастно смотрела на него, потом вздохнула и быстро сказала:

– Меня зовут Эстеллис. – Ее руки крепче прижали к груди ребенка. – А это моя дочь Эстара.

Маркус резко отвернулся. Вóроны! Он не хотел ничего знать про эту женщину, ни ее имени, ни – да помогут ему великие фурии – как зовут ее дочь. Их смертный приговор уже подписан. И он в этом виноват. Их кровь будет на его руках – возможно, в буквальном смысле. Он не хотел знать их имен.

Какая-то часть его сознания презирала собственное состояние. Ведь именно после его предложения сенатор приказал командиру убить алеранцев. Маркус решил, что Арнос воспользуется его советом, как только легион возьмет в плен кого-то из восставших рабов. И полагал, что речь пойдет не более чем о нескольких десятках вражеских солдат. К тому же он рассчитывал, что командир проявит достаточную гибкость.

Маркус заставил себя повернуться лицом к Эстеллис и ее дочери Эстаре и посмотреть мимо них на сотни свободных жителей Отоса. Дюжины семей. Женщины. Дети. Старики. Как мог Арнос принять столь чудовищное решение?

Потому что ты сам дал ему такой совет, глупец.

Молодая женщина… Эстеллис смотрела на него, заметно побледнев. Она не позволила себе заплакать, вне всякого сомнения, из-за дочери, которая сонно цеплялась за нее, но в глазах застыла мольба.

– Господин, – тихо сказала она. – Дети голодны.

«Вóроны пусть заберут Арноса, – с яростью подумал Маркус. – Пусть вóроны съедят его живьем».

Надежда все еще оставалась. Антиллус Красс не спешил, тщательно проверяя, нет ли среди жителей Отоса граждан Алеры. Если бы Маркус не работал бок о бок с молодым человеком в течение двух лет, то ничего бы не заметил, но сейчас он не сомневался, что трибун тянет время.

Красс не стал бы так поступать по собственной инициативе. Он был верен долгу до безумия и всегда действовал со спокойной и уверенной эффективностью.

Значит, он продолжал исполнять свой долг, хотя и тянул время.

Что ж, командир явно что-то задумал.

Маркус не знал, каковы его намерения. Строго говоря, у него имелось всего две возможности, но молодой командир обладал талантом находить неожиданные решения самых разных проблем. Быть может, он сделает это еще раз.

Пожалуйста, пусть у него получится.

Маркус пролил слишком много крови. Еще немного, и он в ней утонет.

Он продолжал удерживать на лице холодную маску равнодушия. Если заключенные запаникуют, лишь великие фурии знают, что может случиться.

– Госпожа, – начал он, намереваясь повторить свой приказ, но его взгляд встретился со взглядом маленькой Эстары, и он тяжело вздохнул. – Эстеллис, – тихо продолжил он. – Заверяю вас, что командир делает все, чтобы вернуть вас в ваши дома как можно скорее. Но до тех пор вы находитесь на переднем крае военных действий, среди солдат, которые сегодня сражались. Для вашей собственной безопасности вам следует вернуться к остальным. – Он посмотрел на девочку и добавил: – Я выясню, что можно сделать относительно еды.

Молодая женщина смотрела на него, пытаясь понять, говорит он правду или лжет, чтобы она отошла в сторону и ждала бойни, как глупая корова. Пустые попытки. Даже если бы она в совершенстве владела водяной магией, Маркус мог бы с полнейшей убежденностью доказать ей, что небо зеленое.

– Я… хорошо, центурион. – Она сделала еще один неловкий реверанс. – Благодарю вас.

– Легионер, – прорычал Маркус.

Молодой легионер встал по стойке «смирно».

– Доблестный господин.

– Пожалуйста, проводи госпожу Эстеллис и ее дочь к остальным. – Он кивнул ей. – Госпожа.

Женщина в последний раз с сомнением посмотрела на Маркуса и пошла с молодым легионером обратно.

Легионер-ветеран по имени Бортус – впрочем, если уж быть честным до конца, то любой, кто прошел с Первым алеранским весь путь, мог считать себя ветераном, – слегка наклонился к Маркусу:

– Центурион, что мы будем делать с этими людьми?

– Держи язык за зубами, Бортус. Как только я что-нибудь узнаю, сразу скажу тебе. – Маркус мрачно смотрел вслед уходящим Эстеллис и Эстаре.

В любом случае командиру следовало поспешить.

Глава 17

Тави молча сидел в воздушных носилках Арноса, проклиная себя за глупость. Ему следовало предвидеть, что за ним ведут наблюдение с воздуха.

Конечно, он едва ли мог предпринять что-то в данных обстоятельствах. Его собственные рыцари Воздуха еще не пришли в себя после утреннего сражения, но лишь они могли подсказать Тави, что за ним следят с высоты. Впрочем, даже если бы они оставались в его распоряжении, он не мог на них рассчитывать, когда в одиночестве отправился на встречу с Насаугом. Теперь Тави поносил себя за то, что так рискнул, но уж очень привлекательной показалась мысль о скором окончании войны с канимами.

Возможно, это не было глупостью или ошибкой в расчетах, а просто неудачным стечением обстоятельств – для него. А вот для Арноса все сложилось замечательно.