G"otterd"ammerung: cтихи и баллады

Кто-то владеет внедорожниками,
Пароходами и газетами,
Кого-то назначают художниками,
Кого-то назначают поэтами.

Только престарелого мальчика-с-пальчика
Кушать не хочет ни один людоед.
Сколько народу поэтами назначили,
А меня — нет.

Мечтал я — буду поэт современный,
Будут у меня (по)читательницы.
А теперь пьяный доктор порвал мне две вены,
Пытаясь поставить капельницу.

Умные люди мне говорили:
“В поэзию лезть не вздумай пытаться.
С твоей никуда негодной фамилией
И сексуальной ориентацией”.

Из стихотворных отделов
Меня выгоняли в шею:
“Займись, сынок, своим делом —
Копай, например, траншею”.

Нынче у критиков талант яркий ценится,
А я прохожу у них, полный мудак,
Не то по ведомству доктора Геббельса,
Не то по ведомству программы “Аншлаг”.

И, как дважды два — четыре,
Есть повод впадать в отчаяние —
Если бы хоть материли,
А то ведь не замечают [5].

Зачем писал про евреев?
Это нехорошо.
Ни Архангельский, ни Ерофеев
Не возьмут меня в свое шоу.

У нас ведь что ни еврей,
То непременно гений,
Член всевозможных жюрей,
Лавреат разнообразных премий.

И сколь бы я ни плакался,
Будет им западло
Напечатать меня в издательстве НЛО.

Нет, я дорожку неверную выбрал,
Сравнимую разве что с самоубийством.
Зачем не писал, например, верлибры?
Они хорошо переводятся на английский.

И перед лицом всепожирающей смерти
Ужасно жалею, что так и не стал
Подобно поэту Андрею Дементьеву
Возводить женщину на пьедестал.

Зачем писал всякую мерзость,
О которой и вспоминать неудобно?
Писал бы про лебединую верность
И о всяком другом прекрасном и добром.

Короче, со взором горящим парень,
Надеющийся в поэты пролезть из народу,
Совет тебе — лучше блядям в баре
Подавай ананасную воду.

Космос как воспоминание