Гадалка для холостяка

Дождавшись момента, когда Мишаня полез в холодильник за льдом, я со скоростью света вскрываю капсулу и, не раздумывая, высыпаю в коктейль для доцента.

«Уа-ха-ха!» — теперь уже я голосом Люцифера злобно смеюсь.

Ну что, Илья Иванович, доброго вам вечера и спокойной ночи!

*Сикипер — разговорное наименование планшета для принятия официантом заказа у посетителя и передача информации о заказанном меню на кухню.

** Бисакодил — слабительное средство.

Глава 8. Встретились как-то доцент и профессор...

— Каждый день концерты мне устраивает, — сокрушается друг. — Прихожу домой уставший, жрать хочу как собака, а она мне с порога: «Опять со своими студентками развлекался?», — пытается спародировать голос своей супруги Саня. — И эта еще… на разогреве ей поддакивает, — ядовито бурчит.

— Кто? — спрашиваю.

— Так теща.

— Прошу прощения. Повторить? — в который раз певучим голоском спрашивает хорошенькая официантка с именем Наталья на бейдже.

Вообще, в этом баре все девчонки ладные. Словно их отбирали из фотомоделей. Возможно, я бы с ней сегодня замутил, но она положила свой цепкий глаз на моего друга, которому, в свою очередь, на нее до лампочки.

Сейчас он ненавидит весь женский свет и эту Наталью, уверен, тоже.

Мой друг Саня изрядно надрался, но у него есть на то причины, и я его полностью поддерживаю.

— Двойной, — кивает Наталье и несколько раз неудачно протыкает шпажкой кубик сыра.

По количеству выпитого мы с Саней идём вровень, но он пьет чистый, а я бодяжу себе льдом. Это ему скоро ехать на каторгу, а у меня грандиозные планы на ночь, где мне нужна относительно трезвая голова и бодрый стояк.

На столе вибрирует телефон Санька. Друг матерится и закатывает глаза. Это уже пятый звонок. За десять минут.

— Да! — рявкает друг, но уже не так активно, как десятью минутами раньше. Его челюсть еле ворочается и мне вдруг становится жалко Александра Ерохина, декана Факультета урбанистики и городского хозяйства.

Я не видел таким товарища… пытаюсь припомнить… И понимаю, что не видел таким дерганным и нервным всегда ответственного, сдержанного, предельно собранного Александра никогда. Саша Ерохин третий год возглавляет Институт и по сей день является самым молодым руководителем вуза. Но даже за время напряженной работы в должности декана, пройдя адовы круги аккредитации и лицензирования, даже тогда Сашка был спокойным как удав.

Мы дружим, не соврать, девять лет. Познакомились в магистратуре. Два года в магистре были самыми отвязными в наших жизнях с Саней. Потом вдвоем поступили в аспирантуру, и там я понял, что наукой сыт не будешь. И ушел в бизнес. А друг закопался в учебе, защитил диссертацию на соискание ученой степени, получил ученое звание доцента, затем профессора и в итоге дорос до декана. В тот же год он женился. Для меня все прошедшие три года брак Саши и Оли казался на небе окрещенным. Помню, каким счастливым выглядел друг и как уверял меня, насколько ему в семейных узах комфортно. А сегодня эти прочные узы трещат и грозят тяжелым разводом. По крайней мере за этот вечер из уст Ерохина подобные фразы я слышал неоднократно. Не знаю, что случилось с их идеальной семьей, но именно гибнущий брак Ерохиных стал для меня жирной конечной точкой.

— Я сказал, что скоро приеду. Не начинай, — друг прикрывает трубку ладонью, преграждая звук бьющей по башке музыки. — Оля! — предупреждает друг супругу. — Да! Да! Я с бабами. Со студентками, именно. Сколько их? Сейчас посчитаю! Так… — деланно задумывается друг. — Шесть. Их шесть, Оля. По три нам с Илюхой на каждого. Довольна? Ты это хотела услышать?

Усмехнувшись, качаю головой.

И вот нафига? Нафига, спрашивается, оно надо? Чтобы потом вот так мучаться? Ревность, истерики, слезы — нет, такое не для меня. То ли дело я — никому ничем не обязан, никому не должен и сам ничего не требую взамен.

Сашка раздраженно нажимает отбой и отбрасывает телефон. Рыщет осоловелыми глазами по столу в поисках выпивки, но в наших стаканах пусто.

— Задолбала, — плюется Саша. Вот, а когда-то на секунду оторваться друг от друга не могли. — Ну ты представляешь, Илюх, эта ненормальная считает, что я только и делаю, что студенток окучиваю. В кишках сидит уже своей ревностью. Да у меня свободного времени нет, чтобы новости в интернете почитать или отлить сходить, а не то, что кого-то там клеить, — это точно. Друг зарывается в бюрократии. — Выдра болотная! — вот, а когда-то была заей любимой.

— Тогда уж речная, Сань, — усмехаюсь я. — Выдры в болоте не водятся. Ты же профессор, Ерохин. Стыдно не знать, — подшучиваю над другом, стараясь разрядить обстановку.

— А ты не умничай. Я тебя сколько уламываю защищаться? — вдруг перепрыгивает товарищ.

Да. Было дело. Только за каким лесом мне оно надо? Я и так каждый год веду с другом борьбу на тему моего увольнения.