Гадюка на бархате (СИ)

…А застывший рядом с Альбрехтом Стефан в это же время изумлённо разглядывал женщину, которая стояла чуть позади, за спиной у Ислейва. Стефан никогда не видел людей с такой смуглой кожей и необычно-резкими чертами лица. Но даже это не могло изумить его больше, чем пригревшийся на полуобнажённой груди незнакомки питон, чью шкуру украшали причудливые коричневые пятна.

И когда хозяйка змеи подняла голову, взгляда Стефан не отвёл, улыбнувшись ей. Она лениво ответила тем же, но в её чёрных глазах блеснул заинтересованный огонёк.

========== Глава 26. Чужими глазами ==========

При строительстве часовни в Сосновом Утёсе тогдашний хозяин замка не поскупился на её богатое убранство — от фресок тёплых и мягких тонов, украшавших высокие своды, до широких скамей тёмного дерева, чьи спинки покрывала резьба в виде затейливого растительного орнамента.

Но теперь эта роскошь выглядела поблёкшей — Бернхард Кертиц не отличался особой набожностью, зато был скуповат. Поэтому он не спешил приказывать ни обновить облупившуюся на алтарных статуях Учителя и Воина позолоту, ни заменить выпавшие кое-где из витражных окон яркие стёклышки. А молодой замковый священник, недавно сменивший своего дряхлого предшественника, мирно скончавшегося во сне, пока не нашёл в себе решимости обратить внимание Бернхарда на упадок, который постепенно охватывал святилище.

Несмотря на общий запущенный вид часовни, Стефан находил в её печальном облике свою прелесть и бывал в стенах святилища отнюдь не только в часы обязательных служб. Вот только сегодня утром он напрасно пытался найти в этих холодных стенах утешение и отвлечься от мыслей о тоскующей в далёком Соколином Гнезде Карен.

Поэтому, прочитав короткую молитву, Стефан бросил прощальный взгляд на величественные, но безучастные статуи Двоих и тускло поблёскивавшую в утреннем свете трёхконечную звезду над алтарём и поспешил прочь из-под высоких сводов.

Однако, стоило Стефану прикрыть за собой окованную бронзой широкую дверь часовни, как он увидел закутанную в плащ фигуру, которая выскользнула из ближайшей стенной ниши.

Он невольно вздрогнул и даже отступил на шаг, когда из-под капюшона на него взглянули чёрные — будто провалы в Бездну — глаза той самой смуглой женщины, которую Стефан видел в день приезда Малахитовых Гиен.

— Молодой господин Кертиц, — едва дикарка произнесла первые слова, Стефан изумленно уставился на неё.

Он никогда прежде не сталкивался с иностранцами — им, кроме устраивавших набеги юттов, неоткуда было взяться в замкнуто живших землях Севера. И теперь с любопытством прислушивался к тому, как привычные звуки мидландской речи меняет странный акцент ташайки.

— Вы боитесь меня? — спросила она, глядя на собеседника из-под низко надвинутого капюшона. — Вот этого точно не стоит делать.

— Нет, не боюсь… госпожа, — замялся Стефан. Он уже успел выяснить у Альбрехта, что эта женщина — всего лишь языческая жрица из отсталого народа. И то, что её — как экзотический трофей — привёз с войны в Закатных Землях чародей Ислейв Ньял, так нежданно объявившийся в Сосновом Утёсе в качестве командира магического отряда, уже успевшего стать предметом жарких споров Альбрехта с Бернхардом и императрицей.

Но что-то мешало Стефану обращаться к ташайке, как к бесправной пленнице. Может быть, то ощущение уверенности и некой тайной силы, которое она оставляла.

— Вы можете называть меня Черисой, господин, — слегка улыбаясь, продолжала ташайка. — И я всего лишь хотела спросить… Вы разговаривали со своим богом? — её взгляд скользнул к оставшимся за спиной Стефана дверям часовни.

— Я… э-э, да, я молился, если вы это имеете в виду.

— Меня всегда удивляло, как вы, жители восточных земель, верны своему холодному далёкому богу. Хотя он даже не отвечает на ваши просьбы, — улыбка Черисы стала насмешливой и жёсткой.

Стефан понимал, что должен в ответ приструнить язычницу, посмевшую глумиться над истинной верой. Но сумел только хрипловато спросить:

— А ваш бог, что, отвечает? — ему хотелось произнести эти слова презрительно, но вышло скорее заинтересованно.

— Конечно. Если просить по-настоящему, — Чериса ещё на шаг приблизилась к Стефану, и теперь они стояли почти вплотную друг к другу, — Тшиен непременно ответит на просьбу того, кто ему верен.

Стефан почувствовал, как по телу пробежала дрожь. Да что, в конце концов, нужно от него проклятой язычнице?! Не может же она на самом деле думать, что он уверует в её варварского идола?..

— Твой бог остался за океаном! — невольно повысил голос Стефан, с трудом подавляя желание попятиться, осеняя себя знаком звезды.

— Мой бог живёт всюду, — Чериса высунула свою руку из-под длинной полы плаща, — где может проползти одно из его созданий! — смуглое крепкое запястье, как показалось Стефану в полумраке коридора, украшал ряд тёмных браслетов.

Но уже через мгновение Стефан с ужасом разглядел обвившую руку Черисы большую гадюку, чья голова была чуть приподнята, а немигающий взгляд внимательно следил за собеседником жрицы.