Гадюшник

— Дорогой коллега, я понимаю, что две конференции в течение двух недель — это многовато. Сочувствую. Честно говоря, у нас тут сейчас дел по горло, и, поскольку я и сам понятия не имею, о чем пойдет речь во Франкфурте, трудно сказать, имеет ли смысл объединять две встречи в одну. — Баррингтон рассмеялся, словно собрался поведать какую-то тайну в оболочке изящного юмора. — Единственное, что могу сказать, — если немцы созывают встречу, стало быть, у них есть для этого очень веские основания. Просто так они ничего не делают. О чем бы ни шла речь, они все сто раз проверят и рассчитают и только потом с наслаждением преподнесут нам на блюдечке.

Баррингтона не удивило, что юмор его до Катаньи не дошел. Этот итальянец всегда казался ему занудой, не понимающим шуток. Он часто задумывался, как это ему удалось стать президентом Итальянского банка. Скорее всего взял упрямством и хитростью. Выбросив назойливого итальяшку из головы, Баррингтон вернулся в столовую, где его нетерпеливо поджидала жена.

В то время как Баррингтон приступал к ужину, Катанья неподвижно сидел у себя в кабинете. Не хватало ему еще этого английского юмора, который Баррингтону наверняка кажется таким элегантным. Прямо как нож острый вдобавок ко всем страхам. Он услышал голос жены — зовет. Катанья выругался и вскочил на ноги. Нет, положительно, с ним что-то творится, нельзя давать волю беспочвенным фантазиям. Ведь ничего не случилось. В противном случае он, это уж точно, здесь бы сейчас не сидел.

На следующее утро Сара проснулась, испытывая некоторое возбуждение. Забавно будет пошпионить за Мэттью Эрноттом. В двадцать пять минут восьмого она села на свое место — его стол был рядом, вплотную, — и принялась наблюдать за ним. Этот дом в Холланд-парке. Интересно, может, он и впрямь, как полагает Масами, куплен на деньги, доставшиеся по наследству. Маловероятно, подумала Сара. Люди с большими деньгами редко связываются с инвестиционными банками. Разве что на пару-тройку лет, да и то если одержимы желанием быстро увеличить состояние. Эрнотту, пожалуй, около тридцати, прикинула Сара. Крутится он на рынках лет восемь, да и к тому же совсем не походит на сына богатых родителей. Загнанный у него какой-то и беспокойный вид. Сара была убеждена, что деньги свои он нажил сам. И вполне возможно, незаконным путем.

Эрнотт явно занят какими-то делишками; его самодовольную ухмылку и инстинктивную враждебность следует считать сигналом тревоги. Она — новый человек со стороны, она несет потенциальную угрозу — только чему? И зачем в таком случае брать ее на работу? Если они со Скарпирато действуют заодно, если вместе заняты какими-то махинациями, какой смысл рисковать? И какой смысл нанимать Саймона Уилсона, если, конечно, и он не входит в команду?

Сара откинулась на спинку стула и незаметно окинула взглядом коллег. Закурив, она задумчиво проследила за поднимающейся к потолку струйкой дыма. А может, новобранцы — это просто прикрытие? Начальство всегда давит, настаивая на увеличении штата в управлениях, которые дают прибыль. И если Эрнотт и Скарпирато заняты подпольным бизнесом, их отказ принять новых людей может показаться подозрительным. Сара засмеялась про себя. Может, не одна она занята здесь подковерными играми.

Интересно, переговорил ли Джейкоб со своим приятелем? Она искоса посмотрела на застывшее, как маска, лицо Эрнотта. «Жучки», конечно, круто изменят дело. Загадка Эрнотта и Скарпирато, в чем бы она ни заключалась, раскроется.

Скарпирато ушел рано, в четыре. Сара вскоре последовала его примеру. День выдался небойкий. Сара провела несколько мелких операций, заработала 15 тысяч фунтов, и на том все и кончилось. Уилсон и Эрнотт все еще чего-то там копошились, и в результате оба понемногу проиграли. Уилсон никогда не терял оптимизма, он вообще не позволял себе целиком сосредотачиваться на работе. Эрнотт же и бровью не повел. Сара имела в виду разговорить его, порасспрашивать о том о сем, но с этим придется подождать.

Она вышла из такси на Кингз-роуд и, остановившись у газетного киоска, купила «Ивнинг стэндард» — надо просмотреть местные новости и свой гороскоп. Можно было бы, конечно, купить газету в Сити и почитать ее в такси по пути домой, но она любила глазеть на людные улицы и мечтать. Отыскав в кошельке мелочь и расплатившись, Сара, умело маневрируя между омнибусами и курьерами-мотоциклистами — чистые камикадзе, — перебежала улицу и двинулась в сторону Карлайл-сквер.

Шум машин стих, и стало слышно, как дети играют в садах, занимавших едва ли не все окрестные детские заведения. Визг они подняли страшный, аж воздух дрожал. Видно было, как они гоняются друг за другом среди деревьев и кустарника. Сара любила сады — зеленое укрытие, круглый год буйство цвета; за ними всегда отменно ухаживают, а летом, если хочется позагорать, лучше места не найдешь. Она кинула взгляд в сторону ворот и увидела свою соседку, миссис Жарден. Ту со всех сторон буквально облепили дети.