Гады. Старая кожа

Находкой оказался хмурый парень довольно субтильной наружности при невысоком росте и скупой волосатости. Он явной принадлежал к простонародью. Бритая под ноль башка. Лицо попорченно шрамами — весьма оригинальными. У Гнера, к примеру, шрамы топорщились во все стороны как попало. Куда, как говорится, прилетело, там и оставило отпечаток. У парнишки они пролегали вполне упорядоченно, словно лицо нарезали, как хлеб, ровными ломтями. Шахматная доска, а не физиономия.

— Его пытали, — холодно прокомментировал Гнер, когда находку поставили пред очи манипуляторов. — Слишком красивые шрамы.

И Дон нисколько не поразился. Чисто по-человечески, он действительно считал, что каждый монастырь имеет право на собственный устав. И нечего критиканствовать, если ты сам не хлебал их монастырскую баланду. А СС вообще плевал на такие посторонние для нормального функционирования системы вещи. Он только уточнил у найдёныша:

— Ты кутуг?

— Айтан! — гордо вскинул тот подбородок.

Его привели, а не притащили — нужды не было. Сказали ему: пойдешь с нами — он и пошёл. Деваться ему некуда, сбежать от таких воинов не сможет, так чего ерепениться? У него вон, даже обувки нет — далеко по камням убежишь?

— Айтаны кочуют на востоке, — заметил Гнер. — Раб?

— Раб, — не ответил, а прям провозгласил гордый обладатель незримых цепей.

— От кого слинял? — хмыкнул Фуф, валясь на разостланный спальник имперской выделки. — Да ты садись, — похлопал он рукой рядом с собой.

Парень недоверчиво сощурился на добродушного гиганта. Он Дону-то был по плечо, а остальным в пупок дышал.

— Садись, — бросил Гнер.

И тот подчинился. Было а Аэгле нечто такое, что не рекомендовало выделываться понапрасну. Дон по себе знал. Он поманил крутящегося рядом Руфа и попросил:

— Сгоняй к Тарьясу. Подберите ему одежду. И сапоги. Ногу лишенцу померь.

— На такого не подобрать, — со знанием дела определил давно оперившийся объект «Руф». — Ихние висеть будет, — кивнул он на Гоба. — А девки хай подымут. На него тока ихнее барахло пойдёт. И обувка. Я б своё дал. Мало будет, — солидно подытожил он.

Оборванный, но непобедимый раб смотрел на пацана с большим уважением. Когда его выковыривали из развалин дряхлой сакли, Руф восседал на Ромео, чем сразил айтана наповал. Да и все эти титаны обращались с мальцом по-свойски, а не как с холопом. Значит, он свой. Значит, их мощь как бы распространяется и на его мальчишеские мослы.

— А ты у Паксаи проси, — подсказал дед. — К Лэйре не суйся. Та сейчас не в духе. У неё Троцкий бузит. В поход рвётся.

— Паксая даст, — поразмыслив, согласился Руф. — Она добрая.

И свистанул выполнять приказ.

— От кого ушёл? — продолжил допрос Гнер.

— От Агрема, — нехотя процедил раб.

— Эва как! — восхитился дед. — От самого шехая.

Дон знал, что так назывались местные правители целых народов — что-то вроде ханов. Его тоже впечатлил подвиг парня. Слинять из такого рабства — это надо умудриться.

— И что? Тебя не искали? — насмешливо поинтересовался развалившийся на соседнем спальнике Гоб.

— Искали, — вновь загордился айтан. — Не нашли.

— И сейчас ищут? — уточнил Фуф, переглянувшись с Гнером.

— Да, — напрягся парень, но умолять, чтоб не выдавали, не стал.

Армы опять устроили свои переглядки — теперь с одобрением.

— Пропадёшь один-то, — заметил дед, вернувшись к разглядыванию карты. — Это здесь, что ли, айтаны? — ткнул он пальцем в карту.

— Тут, — подтвердил Гнер.

— Не дойдёт.

— Он и на пару километров отсюда не уйдёт, — заявил Фуф. — Если бы не горы давно бы поймали.

Оборванец махом учуял расположение к своей персоне и оборзел:

— К себе возьмите. Лучше служить великим железным. Агрем — пёс. Такому зазорно служить. Вам служить буду.

— У нас рабов нет, — сообщил Гоб.

— Знаю. А я стану честно служить.

— Дон, что скажешь? — с ласковой издёвкой осведомился Фуф.

— А я тут причём? — проворчал он.

— Тебе решать.

— Он император? — округлились глаза оборванного провокатора.

Дружный ржач распугал всё живое, что тут обитало — даже Гнер скривил рот в подобие улыбки. Веселье приманило грагов, что отирались рядом с щупами — выклянчивали охоту. Троцкий на правах вожака примчался первым. Нынче в системе все являлись обладателями сенсорных каналов — последних посвятили перед самым выходом в степи. Один айтан представлял собой кусок мяса, и Троцкий живо им заинтересовался. Гнеру даже пришлось прикрыть парня собой, чтоб кое-кто не раскатывал губу. А с флангов уже подкрадывались Ромео с Блюмкиным. Этим тоже пришлось перекрывать путь к законной добыче. Короче, через минуту все были на ногах — один гость на карачках, уткнувшись носом в землю. Пришлось звать щупов, дабы те поспешили со сборами на охоту. Примчался Руф и передал пожелание дам, чтоб все крикуны провалились к едрене фене. Пришлось Дону убеждать мужиков седлать скакунов. И самим отправляться кормить скотину. Включая вдову с дитями — Гортензия уже требовательно вопила на весь белый свет. Небось, девки подначили.