Гайдзин. Том 2

– Нет, если только вы не хотите, чтобы вас довели до сумасшествия и чтобы Фудзико досталась вам за астрономическую сумму – из вас все равно выжмут больше, чем она стоит, Филип, но вы не переживайте, будет нечестно, если вас обдерут как липку, и это вопрос лица. Не обсуждайте этот план с Накамой и повторяйте все изо дня в день по крайней мере неделю.

– Боже, Андре, неделю?

– Три было бы лучше, дружище. – Андре забавляло несчастное выражение на лице Тайрера. – Это не только сэкономит вам огромные деньги, но и избавит вас от целого океана осложнений. Очень важно, чтобы вы вели себя так, будто вам решительно наплевать на все это, будто вас окончательно рассердили все эти задержки, назначенные и несостоявшиеся свидания и безумная цена, которую запросила Райко, особенно когда вы такой большой и важный чиновник! Хорошо бы раз или два указать на это Накаме. Но не больше, он сообразительный парень, нет?

– Да, весьма, и очень много знает.

Верно, подумал Андре, и скоро придет время поделиться всем этим со мной, и тем, что он рассказал тебе, и тем, что я разузнал сам. Интересно, что он говорит по-английски – благодарение Богу, мои шпионы держат открытыми не только глаза, но и уши. Это многое объясняет, хотя я не понимаю, почему он не говорит по-английски со мной, или даже по-японски, когда бы я ни оказывался с ним наедине. Наверно, Вилли приказал ему держаться от меня подальше.

– Теперь, – тихо продолжал он, – Райко раз десять попросит меня поговорить с вами и устроить вашу с ней встречу. Через неделю я с неохотой соглашусь. Не делайте этого через Накаму, вообще не посвящайте его в нашу игру, и когда встретитесь с Райко, держитесь жестко, и с Фудзико тоже. Вы должны быть очень убедительны, Филип.

– Но…

– Скажите Райко, что она была права, заботясь в первую очередь об интересах своего клиента, ваших интересах, особенно учитывая, какой вы большой человек и важный чиновник, почаще упирайте на это, и предоставив вам время тщательно все обдумать. Вы совершенно с ней согласны, лучше не спешить, покупка контракта этой женщины сейчас – не очень хорошая идея. Употребите именно это сочетание, не называйте Фудзико по имени, не забывайте, что с их точки зрения на этой стадии вы обсуждаете лишь приобретение вещи, а вовсе не даму сердца, которую вы обожаете. Выразите признательность Райко и скажите, что, благодаря ей, вы одумались и считаете теперь, что покупать контракт было бы ошибкой. Вы просто будете платить за услуги «этой женщины» время от времени, а если «эта женщина» окажется занятой, сигата га най – это не имеет значения, – жизнь слишком коротка и так далее.

Тайрер слушал внимательно, он понимал, что Андре прав, и внутренне стонал при мысли, что не увидит Фудзико целую неделю, уже рисуя себе, как она страдает под тяжестью каждого гайдзина в Иокогаме.

– Я… я согласен с тем, что вы говорите, но я не… мне кажется, я не смогу этого сделать, я имею в виду, не смогу сыграть, как надо.

– Но это необходимо, да потом почему бы и нет? Они ведь играют все время, все время! Разве вы не заметили, что они проживают в своей жизни ложь как правду, а правду как ложь? У женщин нет другого выбора, особенно в Плывущем Мире. Мужчины? Они еще хуже. Вспомните бакуфу, Совет старейшин, вспомните их и вспомните Накаму, особенно Накаму. Они непревзойденные мастера в этой игре, а это именно игра и ничто другое. Зачем же быть голубем в этой стае ястребов, зачем позволять Райко унижать вас и в то же время швыряться золотом, которого вы еще не заработали – никогда и не сможете заработать – и все лишь в попытке унять ту непреходящую боль, которую Господь поселил в нас.

Андре вздрогнул всем телом. Эта западня была ему слишком хорошо знакома. Он сам в нее попался. Райко выжала из него гораздо больше, чем позволяло его собственное финансовое положение. Нет, это не так, раздраженно одернул он себя. Можешь как угодно вертеть правдой и лгать перед другими, но не делай этого перед самим собой, перед истинным собой, или тебе конец. Правда заключается в том, что я с безоглядной радостью согласился отдать все, что имел, и даже больше. Семнадцать дней назад.

В тот миг, когда Райко впервые представила меня этой девушке…

В тот миг, когда я увидел ее, с алебастровой кожей, волосами цвета воронова крыла и манящими глазами, я понял, что отдам Райко свою душу и войду во врата ада, чтобы обладать ею. Я, Андре Понсен, слуга Франции, магистр шпионажа, убийца, знаток всех мерзостей человеческой природы, я, великий циник, в одно мгновение влюбился без памяти. Безумие! Но это так.

Едва лишь девушка вышла из комнаты, я, беспомощный и онемевший, с трудом произнес:

– Райко, пожалуйста. Сколько ни просить, я заплачу.

– Прошу прощения, Фурансу-сан, это дело будет стоить больших денег, чем я могу выговорить, даже если она согласится быть с вами – она еще не дала согласия.

– Какие бы ни были деньги, я заплачу. Пожалуйста, спросите. Спросите, согласна ли.

– Конечно. Пожалуйста, приходите завтра, к вечеру.

– Нет. Пожалуйста. Сейчас спрашивать – спросите сейчас, я ждать.