Галлия и Франция. Письма из Санкт-Петербурга

В корзинах и мисках образчики овощей, зерна или каких- нибудь прочих съестных припасов, как если бы они намере­вались их продать. Они показывали их первому же крестья­нину, желавшему купить такие продукты. Сговорившись с покупателем о цене, продавец говорил покупателю: “Пой­дем ко мне домой, и там я дам тебе то, что ты у меня купил”. Покупатель шел за ним; затем, когда они уже сто­яли возле ларя с товаром, учтивый продавец открывал крышку и, придерживая ее, говорил покупателю: “Посмо­три товар поближе и убедись в том, что он ничем не отли­чается от того, какой я показывал тебе на площади”. И тогда покупатель, привстав на цыпочки, прижимался животом к краю ларя, свешивал внутрь голову и плечи и запускал руки в зерно, чтобы поворошить его и убедиться в его доброкачественности. Именно это и нужно было слав­ному продавцу. Улучив момент, он внезапно подхватывал крестьянина за ноги, заталкивал его в ларь и, тотчас же захлопнув над ним крышку, держал пленника в этой надеж­ной тюрьме до тех пор, пока тот не соглашался заплатить выкуп. Такое и подобное происходило в городах; знатные люди и их приспешники открыто предавались грабежу и вооруженному разбою. Ни один человек, оказавшийся в поздний час на улице, не был в безопасности: его либо хва­тали, либо убивали — такая уж его ожидала участь».

Однако подобные способы, какими бы хитроумными они ни были, исчерпали себя. Землепашцы отправлялись на рынок в Реймс, а обитатели Лана уже не решались выйти из дома ночью; наконец, недостаток людей, с которых можно было потребовать выкуп, сделался таким, что епископ, нуждаясь в средствах, поехал в Рим, чтобы попросить денег у короля Англии, находившегося тогда в этом городе.

Тем временем малые чины духовенства, архидиаконы и вельможи, изыскивая способы вытянуть деньги из про­стых людей, вступили с ними в переговоры через упол­номоченных лиц и предложили горожанам предоставить им возможность образовать коммуну, если они уплатят за это достаточную денежную сумму. Простые люди, ухва­тившись за предложенное им средство откупиться от всех притеснений, «дали горы денег этим скрягам с загребу­щими руками, и те, став более сговорчивыми при виде обрушившегося на них золотого дождя, поклялись всем свя­тым в точности исполнить данное ими обещание».[237]

Едва была заключена эта сделка, как вернулся епи­скоп, на короткое время разбогатевший благодаря подачкам короля Англии. Вначале, узнав, какие обещания дали в его отсутствие Ги и архидиакон Готье, он впал в страшную ярость и отказался войти в город. Но в ту минуту, когда все полагали, что епископ останется непре­клонен, он внезапно смягчился, вступил в город Лан, поклялся соблюдать права коммуны, установленные по образцу коммун в Сен-Кантене и Нуайоне, и, более того, уговорил короля подтвердить этот договор и тоже скре­пить его клятвой. Столь разительная перемена в его намерениях «проистекала из того, — замечает Гвиберт Ножанский, — что ему предложили крупную сумму золо­том и серебром, и этого оказалось достаточно, чтобы укротить неистовство его речей». Подобные же причины предопределили поведение короля.

Таким образом, решение об учреждении коммуны было принято народом, торжественно скреплено клятвой епи­скопом и подтверждено королем.