Галстук с тугим узлом

— Да, я знаю, Гарри, — кивнул Сергеев. — Недавно меня здесь чуть не застрелили. И, как мне кажется, из‑за того, чем я здесь, в Манагуа, интересуюсь. А знаете, кто стрелял? Бывший детектив отеля «Вилла Ангело». Его зовут Карлос Задоро. Точнее, звали, потому что он погиб во время этого нападения. Если у вас есть связи в полиции, вы легко сможете выяснить обстоятельства его гибели. Но вот в чем я уверен, вы ни на шаг не приблизитесь к одной тайне. Знаете, к какой именно? Куда Задоро исчез из отеля после того, как в нем задержали вооруженного террориста, который намеревался напасть на вашу коллегу Дорес Батлер. И вот он появился уже на чужой стороне.

— Я должен вам верить, Станислав? — журналист, наконец, повернулся на стуле лицом к русскому.

— Желательно, чтобы поверили. Оператор Дорес, этот парень Эдвард Хеммиут, рассказал вам о том, как они встретили незадолго до трагедии на перевале в районе Эль‑Чиле те самые машины возле полицейского участка? А я вам сейчас расскажу еще кое‑что. Например, что никакой перестрелки в горах не было, не было никаких сандинистов. Ну, это вы и сами поняли после нашей совместной поездки туда. А вот то, чего вы не знаете! Коулман знал, что убьют водителя и сопровождающего грузовик с оружием. И что убьют его помощника Джерри Эптона. Все было спланировано для того, чтобы посадить на «крючок» генерала Сертано. Чтобы он стал послушным в руках Коулмана. А Коулман просто бандит. Он преступник по всем законам любого государства.

— Убил своего товарища?

— Думаю, что не он сам убил, думаю, что убили люди Сертано на его глазах или вообще сам генерал. А Коулман все это снял на микровидеокамеру. И ему теперь есть чем шантажировать Сертано.

— И зачем это все вам? Сертано — мелочь в масштабах никарагуанского кризиса.

— Сертано похитил Дорес Батлер, — напомнил Сергеев. — Вам, надеюсь, не все равно?

— А вас волнует судьба американской журналистки?

— Меня, Гарри, волнует судьба любого человека, который попадает в беду, тем более что Батлер честный журналист, она освещала события в Никарагуа, не искажая факты и не заигрывая с собственным правительством, местной оппозицией и другими заинтересованными кругами.

— А вы знаете, что большая часть наших коллег здесь поднимают проблему того, что гибнут не только мирные жители, а гибнут и граждане США, что нужно вводить международные полицейские силы, что действующая власть не в состоянии справиться с кризисом, нужна другая власть, которую одобрят международные политические круги? А это означает, что новую власть выдвинет США.

— И тем самым ваши коллеги формально одобряют ввоз сюда оружия, да?

— Не передергивайте, Станислав. Я этого не говорил.

— Вы говорили о том, что действующее правительство следует сменить. А кто сменит? Оппозиция? Вы хотите действовать ее руками?

— А чего хотите вы? — вдруг почти трезвым голосом спросил Хейз.

— Я хочу как можно быстрее прекратить гражданскую войну в этой стране и посадить за стол переговоров все конфликтующие стороны. И провести в стране демократические преобразования в интересах всех сторон. Никто из них ведь ничего сверхъестественного не хочет и не предлагает. Все просто рвутся к власти. Согласитесь?

— Я почти начинаю вам верить.

— Гарри, мне нужен выход на Сертано. Я смогу попробовать выдернуть из его лап Батлер. А заодно свалить Коулмана, убрать его с арены. Хотя бы один канал перекрою, а заодно добуду официальные доказательства того, что определенные политические круги и спецслужбы поддерживают контрас деньгами и оружием.

— Вы считаете, что я с Сертано за руку каждый день здороваюсь?

— Нет, я считаю, что вы умный человек и не первый день работаете в Никарагуа. У вас есть связи, есть доверенные люди во многих уголках этой страны и во многих областях деятельности.

— Ну, это да! — рассмеялся Хейз. — Ну, если вы не врете, Станислав, и если вы вытащите Дорес Батлер из лап контрас, то я весь ваш. С потрохами!

Глава 6

Их пропустили на машине американца уже через три блокпоста, только приветственно помахивая и пожимая руки. Сергеев воздерживался от комментариев, только благодушно кивал никарагуанцам. Хейз бегло болтал со всеми встречными по‑испански и смотрел вокруг через темные солнечные очки. Он вообще выглядел сейчас очень по‑свойски, рубаха‑парень. То ли все дело было в цветном платке, которым он по‑пиратски повязал свою бритую голову, то ли в умении журналиста всем нравиться. Гарри Хейз действительно знал многих офицеров в Департаменте Чонталес.

Судя по расспросам Хейза, он искал какого‑то майора Гарсию. В конце концов им указали на один из каменных двухэтажных домов на окраине поселка. Американец решительно повернул руль своей запыленной машины. Удивительно, но часовой в глубокой американской каске у входа тоже знал Хейза в лицо.

— Здесь майор Гарсия, приятель?

— Здесь, — засмеялся солдат. — С утра он очень ругался на иностранных журналистов. Уж не знаю, по какому поводу, но самыми страшными словами.

— Ничего, мы помиримся с майором быстро! — пообещал Хейз.