Гамбит

Что эта техника даёт, я так и не успел узнать. Помнил картинки со страницы старой книги. Парень, который вонзает в землю меч, а рядом с ним лежит девушка. Хм, а ситуация-то схожая.

— Речь идёт о Последнем Дыхании, так? — Теперь Дэйю подняла голову и встретила мой взгляд. — Значит, я не ошибся. Что ж, у тебя есть шанс выйти отсюда. Если ты, конечно, выживешь. Ведь название технике дали не просто так. Её применяют единственный раз в жизни. Часто он же и последний.

— Что будет? — спросил я.

— Будет… Будет нечто вроде пузыря. Огромного пузыря, который уничтожит всё вокруг настолько, насколько хватит твоей чакры. Контролировать этот поток ты не сможешь. Ничто извне не сумеет тебе навредить. Используя эту технику ты, вероятнее всего, убьёшь себя сам. Но это — шанс. Попробуй. Заодно отомстишь мне.

Она остановила бой. Тогда, почувствовав, что дело пахнет взрывом. Почему? За кого она боялась? За себя? Не похоже. Сейчас она скорее ищет смерти. За множество людей, которые находились в гостинице? Вот это уже теплее.

— У меня остались к тебе вопросы, — сказал я.

— Увы, они останутся без ответов. — Я заметил, что её лицо начало покрываться инеем. — Не трать времени. Я гото…

Мой кулак врезался ей в лицо. Стул сломался, Дэйю кубарем откатилась к двери и уже не встала.

— Женщины — неплохие создания, — пробормотал я, приближаясь к ней. — Но столько болтают…

Я перевернул девчонку на спину. Встал перед ней на одно колено, как безутешный влюблённый. Поднял руки. Меча даже не почувствовал — ладони закоченели совершенно. Непослушные пальцы сомкнулись вокруг рукояти.

Последнее Дыхание

Чакра вспыхнула, лучи мгновенно перестроились. Началось…

Я с силой опустил меч вниз. Он пронзил стальной пол в сантиметре от локтя Дэйю. Яркая вспышка ослепила меня, что-то рванулось из меня наружу, и я закричал.

Чувство было такое, словно меня разрывает изнутри.

Глава 40. Я умер

Во тьме ревел дракон. Он сиял, как молодое солнце, отважившееся уничтожить всю тьму в мире. Сияние превращалось в горение — и дракон пылал. Пламя пожирало его плоть, заставляя его реветь ещё громче, сиять ещё ярче.

Он привык к тому, что боль — это сигнал. Боль — значит, нужно бороться, нужно рваться вперёд, проламывая преграды, оставляя на них клочья своей плоти. И так — пока не будет достигнута цель. Простая и понятная цель: осветить весь мир, спасти его… уничтожив.

Но я не был драконом. Я понимал всё безумие этой затеи. Моё сознание рвалось на части, множилось. Я точно видел свои руки, вцепившиеся в рукоять меча. Вокруг них искажалось, плыло пространство, как будто всё реальное было нарисовано на огромном парусе, который терзал ветер. Я видел дракона во тьме и нёсся к нему, задыхаясь от раскалённого воздуха. Атаковал собственное внутреннее солнце, о котором упоминал Делун.

А ещё я видел, как взорвались коробки с нитроглицерином. Видел, как вылетела дверь, будто картонная. И сразу же изменили форму стены морозильной камеры. Они выгнулись, я словно оказался внутри стального шара.

Будет нечто вроде пузыря. Огромного пузыря, который уничтожит всё вокруг настолько, насколько хватит твоей чакры. Контролировать этот поток ты не сможешь…

А вот это уже давай-ка я буду решать. Терпеть не могу, когда мне рассказывают, чего я смогу, а чего не смогу.

Там, снаружи, за выбитой дверью, тоже что-то взорвалось, пламя лизнуло оболочку «пузыря». Я переключился — обратно, во тьму, которая умирала, уступая напору жёлтого ослепительного света, всепожирающего огня. К сердцу которого я летел.

Появилось и ещё одно измерение, его я тоже видел одновременно с другими. Переплетение лучей чакры. Таинственный узор сиял. Лучи стремительно истончались. Негде было взять энергии, чтобы продлить время их существования. Можно было только прекратить этот кошмар, в котором уже не было ни малейшего смысла.

Я попытался разрушить технику, сломать узор из лучей. Может быть, хоть уничтожить один из них, пусть это ослабит меня, сделает увечным, но оставит живым! А там — там я что-нибудь придумаю. Живые вечно что-то придумывают, тем и отличаются от мёртвых.

Мои руки дрожали на рукоятке меча, пытаясь разжаться, оборвать технику.

Сквозь вселенную, сотканную из огня, я летел к её сердцу, и нечем было дышать, и не было места для жизни…

И где-то в ещё одном измерении моя душа металась, ища, за что уцепиться, чтобы не утонуть окончательно. Там промелькнуло лицо Ниу. Потом — Вейж, Джиан, Ронг. Юн. Делун. Дэйю. Душа тонула. Все образы, которые являлись перед ней, были неправильными. словно бы скользкими. За них было не уцепиться.

Но вот там явилось новое лицо. Свежее, как будто вырезанное в памяти. Неживое, будто маска. Изборождённое шрамами. И голос зазвучал: «Раньше ты был смелее, Леонид. Гораздо смелее».

Душа рванулась наружу.

Я настиг дракона в учинённом им пламени и ударил его — всем своим существом. Дух взмахнул крыльями, искры брызнули от него во все стороны.