Гамбит. Пешки ходят первыми

«Наверх!» – она бросилась бежать по длинному коридору, ведущему к лестницам. Первый пролетел – два трупа и лужа крови, второй – еще двое мёртвых охранников. Она поскользнулась на крови одного из них и, теряя равновесие, ввалилась на пустой технический этаж, где столкнулась с ним… Представить себе это и столкнуться с ним в реальности – это были две несоизмеримые величины. Он стоял прямо посреди пыльного помещения под крышей возле висевших лохмотьями и давно истлевших полиэтиленовых пленок, шуршащих от прокравшегося внутрь сквозняка. Он ничуть не изменился, только возраст оставил на нем свой едва заметный отпечаток, а взгляд стал более злым и голодным. Сомнений не было. Перед ней был хищник, зверь, сорвавшийся с поводка, сметавший все на своем пути: лицо перемазано в крови, одежда в темноте казалась черной, но Эванс точно знала ее истинный цвет. Багряно-красный – цвет его флага.

– 你好,妹妹6, – прошелестел по этажу разодранный полиэтилен, потревоженный холодным северным ветром.

Миа подняла на него глаза и застыла от ужаса. Этот взгляд нельзя было не узнать. Он приковывал к месту, прибивал гвоздями, наводил на людей страх и оцепенение. Она в ужасе сглотнула. Язык прилип к небу, а во рту четко ощущался мышьяковый привкус.

– Ты не рада меня видеть, – едва заметная ухмылка на перепачканном кровью бледном лице.

«Беги, дура, беги!» – кричал мозг, но ноги уже пригвоздило к полу, а мышьяковая пыль проникла в разум вместе с пронзительным взглядом обсидиановых глаз.

– Миа, – шорох пластика становился все громче, шкрябая острыми краями по коже и разрезая ее тысячей глубоких порезов. Она сделала несколько мелких шагов назад, стоивших ей неимоверных усилий.

– Подойди, – не попросил, а приказал Атлас, протянув к ней руку в перчатке, блестевшей от крови. Тошнота из-за мерзкого мышьякового привкуса подкатила к горлу, всего на мгновение возвращая ей контроль, и Миа бросилась назад, скрываясь от этого прожигающего взгляда.

– Я сказал тебе, стой! – шорох пластика сменился звоном металла, резавшим сознание, словно нож мясника рассекал плоть. Тот нож, что был сейчас в руке ее брата.

Эванс развернулась на негнущихся ногах и побежала со всех ног к лестнице, спотыкаясь и падая на ходу, затем снова вставая и пытаясь бежать. Он не двигался с места. Его голос был его оружием, которое Атлас всегда умело пускал в ход, чему научил и ее.

– Вернись немедленно! – голос сковывал не хуже металлических оков, но тело выполняло только одну команду: «Бежать! Бежать со всех ног и не оглядываться!».

Атлас не одобрил ее неподчинения и быстрым шагом пошел вслед за ней, когда Миа, собрав волю в кулак, почти добежала до двери. Еще секунда, и он нагонит ее, поймает в паучьи сети, и никогда больше выпустит. Пара шагов до двери – пара шагов до свободы, которой ей не видать, как только ее коснется Северный Ветер. Ей не успеть, Атлас всегда быстр. Невероятно быстр. Спасительная дверь прямо перед ней, оставалось только дотянуться, но в глазах все плывет от адреналина, кипевшего в крови. В памяти всплыл темный коридор, звук капающей воды и дверь, которая никак не хотела открываться. От привкуса мышьяковой пыли и морской воды, ее едва не вывернуло. Она уже тянулась рукой к двери, теряя равновесие от спазмов в желудке, как дверь резко открылась, пропуская внутрь человека в черном пальто, окруженного клубами пыли и пепла.

***

Черная Импала припарковалась в переулке, куда свернула, чтобы ненароком не раздавить кого-то из бежавших гурьбой людей. Машина простояла здесь всего пару минут, а стоянка возле клуба Ронье уже успела полностью опустеть. Словно сквозь беруши, он слышал рев моторов машин, проезжавших мимо них по главной улице, топот и крики, доносившиеся отголосками дурного сна, мешали погрузиться в беспамятство, но он все никак не мог заставить себя разлепить глаза и пошевелиться. Тонкая женская рука, настойчиво стучавшая его по щеке в открытое стекло водительской двери, придерживала от падения на руль и была единственным связующим с реальностью звеном, и ее обладательница требовала к себе внимания сию секунду и без малейшего промедления. Судя по настойчивому и упорному тормошению, ждать девушка очень не любила.

– Эванс, – невнятно промямлил Ларссон, разлепив пересохшие губы.

От гула в ушах он не мог сосредоточиться и понять, где же именно сейчас находится. Все произошедшее несколькими часами ранее казалось хреновым приходом, предвещавшим дикий абстинентный синдром, и пробуждению это никак не способствовало, только хлесткие удары по колючей от щетины щеке мешали расслабиться и провалиться в сон окончательно.

– Хм, если тебе так удобнее… – согласилась тормошившая его девушка. – Оклемались, Ваше Высочество? – мерзавка залепила ему легкую пощечину, но мир продолжал бликовать, как в камере дешевого видеорегистратора, расслаиваясь всеми цветами вокруг изображения конкретного объекта. – Что-то вы долго. Вечеринка уже в самом разгаре, – она недовольно топала ножкой в туфельке по мокрому асфальту.