«Гамма-3»

Потолка не видно — вместо него стальные балки, на которые были приварены листы решёток. Я глянул вниз, осветив воду фонариком. Там, в тёмной, мутной воде сложно было разобрать что, да как. Но одно я увидел отчетливо: едва покрытый водой человеческий скелет, в остатках амуниции, бронежилете и облупившейся каске. Рядом с ним лежал проржавевший насквозь автомат. Он, почти в горизонтальном положении застрял между труб, так и оставшись висеть.

— О, Семён! А это что там внизу за товарищ отдыхает?

Но Сёмен не ответил. Вместо этого, он незаметно быстро вышел и громко хлопнул входной дверью. Снаружи лязгнул засов. А затем оттуда раздался негромкий смех.

— Чего это он? — спросил Скат, поспешно вернувшись ко входу. — Эта лысая обезьяна нас что, заперла?

— Да! — ответил я, а затем отчаянно ударил ботинком по железной двери. — Бросил нас! Урод!

— Вот сука! — без намёка на стеснение выразил свои мысли наёмник. Обращение было более чем подходящим.

— Но… Какого чёрта? — ни к кому не обращаясь, спросил я. — Для чего ему это было нужно?

Я дёрнул дверь на себя. Ещё раз. Ударил ногой. Без толку — добротный железный засов снаружи сводил мои попытки открыть дверь на нет.

Скат молча стоял рядом, освещая фонарём потолок, стены, рассматривая ржавые трубы.

— Макс, идём! Эту дверь не открыть.

— А если взорвать?

— Если бы из подствольника по ней шарахнуть, тогда — может быть. Но не факт. Да и «Грозы» у меня больше нет.

— А если гранату?

— У меня не осталось, — развёл руками Скат. — Последнюю — вам подкинул!

— Отлично, — вздохнул я. — Просто шикарно!

Ещё секунд двадцать мы молча топтались у входа, надеясь на чудо.

— Ладно, идём! Посмотрим, куда этот утырок нас завёл! — решил Скат, затем сплюнув, развернулся и побрёл вперёд.

Глава 16 Честь наёмника

— Да, блин! Дерзкий старик, однако! — Андрей даже улыбнулся, вспомнив манеру поведения бывшего подполковника. — Уже песок высыпается, а он всё строит из себя непонятно кого!

— Настоящий офицер старой закалки, — задумчиво пробормотал Дима, освещая фонариком потрескавшиеся бетонные стены.

— Ага, настоящий. И поэтому ведёт себя как скотина?

— Забей! Главное, что показал выход из этого «УПШ». И куда идти. Теперь-то мы знаем, где находится вход в «Гамму-3». Правда, туда ещё нужно добраться. И судя по состоянию этих коридоров, путь к ней будет не простым.

— А вот это в расчёт не забыл взять? — спросил Андрей, указав на лежащие в одном из углов высохшие останки хищного червя. Прямо посередине можно было разглядеть огромный пожарный топор, которым, судя по всему, червя и угостили!

— О! От чего он сдох? От удара?

— Ну не от смеха же!

— Взять-то в расчёт не забыл. Сдается мне, что помимо крыс и червей, там, в лабораториях, водится и другая не очень хорошая живность. Видел его глаза, когда мы сказали о наёмниках? И что он ответил?

— Не доберутся! Или не найдут.

— Уже не помню. Но, что именно он имел в виду?

— Эти генетические лаборатории… Там не всё так просто. Знаешь… Пока мы разговаривали с Шевченко, меня посетила такая мысль: А что если он законсервировал лабораторию не потому, что хотел её защитить от полковника Зимина, а наоборот?

— В смысле?

— Ну, что если там, в «Гамме», что-то пошло не так? Что-то вышло из-под контроля! И чтобы не допустить чего-то совсем страшного…

— Он её законсервировал?

— Именно. Ведь такое тоже могло случиться!

— Хм! А тебе не кажется, что слишком много событий легло одно на другое? — перебил его друг, затем окинул взглядом весь коридор. — Впрочем, чему тут удивляться, если вспомнить, где мы!

— Но, тогда получается, что если подполковник законсервировал весь комплекс лабораторий, то и персонал, который находился внутри во время исследований, остался там же? И по сей день они всё ещё там!

— А вот об этом я совсем не подумал! Скорее всего, так и есть. Заметь, о других живых сотрудниках «Гаммы» никто ничего не слышал. Лишь одна фамилия была на слуху — Шевченко.

— А ведь верно! Но, так это или нет, мы узнаем, лишь добравшись до командного бункера. И только если найдём Максима и Катю. Они, скорее всего, вместе с наёмниками всё ещё ищут вход. Кстати, где это мы?

Разговорившись, парни и не заметили, как миновав три-четыре ничем не приметных поворота, они вышли к старым гермоворотам.

Видавшие виды, покрытые отслоившейся ржавчиной двери, были закрыты. А на них, давно облупившейся белой краской, неровными буквами кто-то написал:

«Преисподняя — место, где надежды больше нет».

— А это ещё что за художества? — удивился Андрей. — Как думаешь, открыть можно?

— Думаю, да. Помнишь, как Максим несколько дней назад вскрывал аналогичную герму у «Бункера № 17»?

— Ручным управлением? Помню, хотя и смутно! Тут вроде такой же механизм. Или нет? Ладно, давай попробуем.