Гангстер

Анджело отложил свою свадьбу до тех пор, пока Пуддж не оправится после ранений. Одна пуля лишила его друга половины легкого, а кусочки другой засели под самыми ребрами, настолько близко к аорте, что доктора не решились их удалять. Он потерял много крови и несколько дней пребывал на грани между жизнью и смертью. Еще пять недель Пуддж провел на больничной койке. Анджело все это время оставался рядом с ним, он даже ночевал в палате на раскладушке, стоявшей рядом со штативом для капельниц. Глядя на стонавшего во сне от боли друга, он думал о том, как поступать дальше — ведь, совершенно определенно, покушение на Пудджа говорило о начале тотальной гангстерской войны. Ангус Маккуин возглавлял прибыльный рэкет на улицах Нижнего Манхэттена с начала столетия и за это время сумел отбить много нападений. Но никто прежде не представлял для его владений такой опасности, как Джек Веллс. Хитростью и предельной осторожностью Веллс сумел занять ведущее положение в городе. Благодаря союзу с Джеймсом Гарретом Веллс имел мощную опору в виде коррумпированной части сотрудников Нью-Йоркского полицейского департамента, и они часто оказывали ему услуги в качестве «бойцов», проще говоря, костоломов. В лице Джерри Баллистера, от предложений которого Маккуин отказался, Веллс имел бесстрашного, а теперь еще и оскорбленного его врагом стрелка, готового пришить кого угодно и когда угодно. Баллистер был страшным человеком, потому что был готов умереть не ради денег или какой-то иной причины, а просто потому, что не представлял себе иного образа жизни.

А члены банды Маккуина к тому времени успели сколотить внушительные состояния. А это, в свою очередь, дало им всем нечто такое, что гангстеру категорически противопоказано, — чувство безопасности. Многие из его близких помощников созрели для того, чтобы отказаться от рэкета, — их деньги лежали в банках, у них были взрослые и подрастающие дети, они давно уже забыли, что такое раны, боль и физическое страдание. У Маккуина оставалось ближайшее окружение, глубоко преданное ему, но неопытное. Когда Пуддж оказался на больничной койке, Маккуин лишился своего самого грозного и внушавшего врагам наибольший страх оружия. Спайдер Маккензи был надежным солдатом, но не имел боевого опыта. Ида Гусыня ушла на покой и к тому же была уже слишком стара для того, чтобы вновь ставить ее в строй.

Вот и получилось, что исход начавшейся войны держал в своих молодых руках Анджело Вестьери.

— Он может пойти любым путем, — сказал Ангус во время одного из своих ежемесячных визитов к Иде на ее ферму. В одной руке он держал белую трость, а пальцы второй по обыкновению сжимали незажженную сигару. — Я не знаю, хватит ли у него хладнокровия, чтобы нажать на спусковой крючок и спокойно уйти.

— Он пробьется, — ответила Ида Гусыня, шедшая рядом с ним по поросшему шелковистой травой склону холма. — Вероятно, таким образом, какого мы с тобой даже не в состоянии предположить.

— Почему ты так уверена? Он хорошо планирует, но когда дело доходит до стрельбы, он обычно предоставляет работу Пудджу.

— Поверь мне, — настаивала Ида. — Ты сможешь выиграть эту войну, только если позволишь Анджело сделать это для тебя.

Ангус Маккуин остановился и схватил Иду Гусыню за руку.

— Я верил тебе всю жизнь, — сказал он. — И не собираюсь начать сомневаться в тебе теперь.

— Хотела бы я быть в этой игре рядом с тобой, — сказала Ида.

— У тебя здесь хорошая жизнь, — ответил Ангус. — Если бы я был так умен, как обо мне пишут в газетах, то жил бы сейчас здесь, с тобой. Денег у меня больше чем достаточно. Даже если я доживу до ста, все равно останется еще немало. Я участвовал в четырех войнах с чужими бандами. Вышел из них весь в шрамах, но живым и все еще на вершине.

— Ты не сможешь отказаться от этой жизни, Ангус.

— Если не способен отстаивать свою жизнь с оружием в руках, остается только умереть в бою, так, что ли? — Ида отрицательно покачала головой. — Вот и отлично, — сказал Ангус. — Я никогда не покупался на эту глупость и никогда не куплюсь. Я занялся рэкетом, намереваясь умереть старым и богатым, а не молодым и нашпигованным пулями. Ничего из того, что я видел и слышал с тех пор, не заставило меня изменить это мнение.

— В таком случае Анджело и Пуддж нужны тебе даже больше, чем ты думаешь.

— Это почему еще?

— Потому что они больше думают о том, как победить, чем о простом выживании. А в войне принести победу может только такой образ мыслей. Раз тебе так хочется умереть старым, жирным и с пухлым лопатником в кармане, отдай дело в руки этих мальчиков и постарайся им не мешать.

Анджело и Изабелла шли вдоль реки по пирсу Саут-стрит. Вечер был холодным, сердитый ветер рябил темные воды Гудзона и яростно налетал на дома с дешевыми квартирами, выстроившиеся вдоль железной дороги. Оба были одеты в драповые пальто, застегнутые под самое горло, пальцы их рук, затянутые в перчатки, были переплетены. Над их головами сияло бесчисленным множеством звезд ясное темное небо.

— Тебе не холодно? — спросил Анджело.