Ганнибал

Боевые операции начались с того, что римляне построили мост через Тицин и для его охраны небольшое укрепление и переправились с правого берега реки на левый, в страну инсумбров, где находились карфагеняне. Ганнибал тем временем отправил отряд нумидийских всадников под командованием Махарбала грабить поля союзных Риму галльских племен. При этом он распорядился щадить галлов и делать все, чтобы привлечь их на свою сторону. Как можно было совместить это требование с ограблением галльских владений, не вполне понятно… Узнав, что римские легионы закончили переправу, Ганнибал велел Махарбалу срочно вернуться в лагерь.

По рассказу Ливия, Ганнибал непосредственно перед боем снова обратился к своим воинам, суля им все, что только может обещать наемным солдатам в случае победы их предводитель: землю где кто пожелает с освобождением от повинностей, которое должно было распространяться не только на самого получателя, но и на его детей, или — по желанию — деньги, карфагенское гражданство, беспечальную жизнь на родине, а рабам, находившимся в войске вместе с господами, — свободу. Ганнибалу очень нужна была победа, и в ней он, видимо, не был уверен. Свое обещание Ганнибал скрепил клятвой: схватив левой рукой ягненка, а правой камень, он обратился к богам с молитвой, прося в случае нарушения слова предать его такой же смерти, какой он предает жертвенное животное; с этими словами Ганнибал разбил камнем голову ягненка. Воины отвечали Ганнибалу выражениями энтузиазма и преданности; они требовали немедленно идти в бой.

Противники расположили свои войска следующим образом. Сципион поставил впереди копьеметателей и галльских всадников, а остальных — римлян и отборные силы союзников — выстроил за ними в линию. Ганнибал разместил тяжелую кавалерию прямо против фронта римлян, а на флангах — нумидийских всадников, рассчитывая в дальнейшем окружить неприятеля. Враги стали быстро сближаться. Римские копьеметатели, едва бросив по одному дротику, отступили между отрядами стоявших за ними всадников. Началось конное сражение; многие всадники были сброшены с коней, другие спешивались сами. Сражение постепенно превратилось в бой пехотинцев. Тем временем нумидийские всадники Ганнибала, обойдя сражающихся с флангов, появились в тылу римской армии; копьеметатели были растоптаны их конями; в рядах римлян началась паника; сам Сципион получил рану, и его жизнь и свобода подверглись опасности (по преданию, Сципиона спас тогда еще несовершеннолетний его сын — будущий победитель Ганнибала, тоже Публий Корнелий Сципион; по другой версии, спасителем консула был раб-лигуриец). Римская армия обратилась в бегство [Полибий, 3, 65; Ливий, 21, 46; Апп. Ганниб., 5].

Эта первая победа Ганнибала над римлянами имела для него исключительное значение. Она не только обнаружила превосходство карфагенской кавалерии, и в особенности нумидийских всадников, над римской, она не только укрепила его положение в Северной Италии, но и продемонстрировала, что карфагеняне могут побеждать римлян на поле сражения. Ореол непобедимости, которым после I Пунической войны было окружено в глазах карфагенян римское оружие, начал блекнуть, и это больше, чем все речи, увещевания и посулы Ганнибала, способствовало укреплению морального духа его армии.

Битва при Требии

Победа при Тицине, однако, не могла удовлетворить Ганнибала. По существу, Сципион вывел из боя главные силы римской армии — пехоту. Ганнибал рассчитывал, что римляне решатся на новое сражение, и даже провоцировал их на это, но в ночь после боя Сципион тихо снялся с лагеря, переправился через Пад по ранее наведенному мосту и обосновался около Плаценции. Ганнибал бросился за римлянами, но опоздал. Ему удалось только захватить около 600 римских воинов, разрушавших мост. Ливий отвергает рассказ Целия Антипатра, согласно которому Магон Баркид, один из братьев Ганнибала, со всадниками и иберийской пехотой вплавь форсировал Пад. По его словам, течение реки для такой переправы слишком стремительно.