Ганзалеон 800 лет назад. Предисловие

В сознание приходила долго, пытаясь зацепиться за рваный туман, остаться там, не выныривать в ад, пришедший на Ганзалеон. Открыла глаза и не смогла сдержать стон. Сотни убитых, разрубленных на части, перемешанных с телами врагов. Горы трупов, столбы чёрного дыма. Небо почернело от копоти, поднимающейся со всех сторон. Горели соседние селения, горел горный клан, горел лес и наша жизнь, которая должна была быть долгой и счастливой. Что толку от моего дара, когда он мне не принадлежит? Зачем меня им наградили, раз он не смог спасти моих родных? Мама, мама. Как ты ошибалась, говоря, что боги меня не оставят…

Поднялась на ноги, обвела глазами поле боя. Враги трудились без устали, добивая выживших, выискивая оставшихся детей и женщин, освобождая уцелевшие дома от трупов. Пять испуганных детей, две девушки, не достигшие ещё возраста замужества, (но кого это будет интересовать?), одна сакиа, раненная в бедро и лишившаяся руки. Они жались друг к другу, стоя по среди смеющейся толпы. Уроды громко делили улов, сбиваясь в кучи и хватая девушек за руки, волосы, одежду.

Что-то запекло в животе, малышка зашевелилась, проталкивая огненный ком выше, отдавая мою силу, лишая себя поддержки. Грудь распирало от боли, огня, злости и ненависти. Выгнулась дугой, до скрипа в позвонке. Потоки неконтролируемой энергии вышли наружу, несясь смертельной волной, испепеляя всё на своём пути. Ей не важно было, кого жечь. Дети, девушки, сакиа, полчище саранчи. Всё стало пеплом, безжизненной воронкой на протяжении нескольких сотен километров.

Я стояла посреди почерневшей пустыни, смотрела на развевающийся ветрами пепел и больше не чувствовала жизнь дочери внутри. Она сделала последний рывок, когда вернула мне мою силу, с последним ударом сердца уничтожив врагов.

Глава 4

Пришло время скорби, время нескончаемого потока слёз. От боли разламываемых костей меня скрутило, вывернуло, растащило на части. Удушающая тяжесть в груди, вновь и вновь всплывающие кадры смерти моих любимых, резь в животе, разъедающая соль в глазах. Упала в центре воронки, изгибаясь и сворачиваясь в узел. Последнее, что запомнила – бездыханное тельце дочки, вышедшее на выталкиваемой судороге из меня.

День сменила ночь, за ней пришло серое утро, наполненное смрадом от истлевших тел. Затянутое небо не пропускало ни один луч палящего солнца, скорбя вместе со мной. Только луна смогла пробиться ко мне, обволакивая слабо мерцающем светом. Всё это время я лежала, обняв холодную малышку, смотрела остекленевшими глазами в пустоту вселенной и молила богов забрать меня из бренного мира. Мне хотелось воссоединится с семьёй, хотелось забыть этот ужас и боль.

На следующую ночь меня что-то заставило подняться с почерневшей земли, и двигаться в сторону сакилата. Неуверенные шаги, с трудом перебирающие по истерзанной почве, руки, до онемения прижимающие не начавшуюся жизнь. Сакилат встретил тишиной, камни, сверкающие когда-то в сиянии сливочной луны, помутнели, церемониальная плита пошла трещинами, отторгая устанавливающиеся законы.

Положила Рамун на шершавую поверхность, опустилась на колени и подняла лицо к небу. Звёзды не сияли, подёрнувшись траурной пеленой, только луна рыдала вместе со мной, пока тельце горело от точечного удара молнии. Это была жертва, принесённая мной на поклон богам.

– В этом мире не должна страдать ни одна женщина! – кричала в чёрную пустоту. – Этот мир больше не для нас!

Ещё один разряд расколол плиту на пополам и, отрекошетив, прошил меня, смешиваясь с моей силой, ослабшей после последнего выброса. Потоки усилились, разогнали кровь, разогрелись, проникая в каждый уголок истерзанной души, по цепочке выжигали боль, тоску, чувства, оставляя меня опустошённой, отрешённой, безэмоциональной. Стало легче дышать, легче двигаться, легче смириться с утратой.

Не знаю, сколько просидела в замороженном состоянии, только резкий толчок из недр земли заставил подняться и покинуть сакилат. Горные породы заходили ходуном, смещаясь, сталкиваясь, погребая священное место под пески. Я шла, падала, поднималась и снова шла. Какая-то невидимая нить вела меня вперёд, подгоняла, заставляла спешить. С неба стал накрапывать дождь, усиливаться ветер, пепел скручивался в воронки и уносился вверх, растворяясь в тяжёлых облаках.

Сквозь разошедшиеся камни увидела расщелину, образовавшуюся, скорее всего, после землетрясения. Выбора не было. Шагнув внутрь, оказалась в сверкающем от кристаллов, длинном, арочном коридоре. С каждым шагом каменный пол становился теплее, а впереди разгорался жёлтый свет, манящий неровной пульсацией.

Взору открылась большая, круглая пещера с чёрным озером по центру и летающими под потолком оранжевыми огоньками, заточёнными в прозрачные сферы. Фантастический вид, поражающий своей невесомой, лёгкой, согревающей душу красотой.

Сферы подлетали, кружились вокруг, ласкали, делились спокойствием и умиротворением. Измученное тело сдалось, сползло на плиты и отключилось на продолжительный сон.