Ганзейский союз. Торговая империя Средневековья от Лондона и Брюгге до Пскова и Новгорода

Применение кредита широко распространилось в ганзейском мире уже в XIII в. Приемы кредитования немцы заимствовали у итальянцев, с которыми они впервые встретились на Шампанских ярмарках и позже в Брюгге, Лондоне, Кёльне и, возможно, даже в городах на востоке Германии. Поскольку кредит, по крайней мере в виде займов, был незаменим для развития торговли, его распространение поощряли сами города. В конце XIII в. они учредили долговые реестры и таким образом предоставили кредитным операциям официальные гарантии. Даже за границей ганзейские города поддерживали в этом отношении предприятия своих купцов. До наших дней сохранилось около 10 писем, отправленных финансистом Райнеке Морневеком в конце XIII в. городскому совету Любека. Он выступал представителем Любека во Фландрии и на свой страх и риск проводил крупные кредитные и обменные операции, выплачивая значительные суммы купцам из Любека и Саксонии, а также иностранцам. Он предоставлял ссуды, выплачивал долги, продавал товары в кредит и выписывал обменные векселя на Любек[33]. Так как впоследствии нет упоминания о таких представителях городов, которые выполняли временные поручения, вероятно, с развитием кредитования потребность в них отпала.

В XIV в. кредит применялся довольно широко. Выше уже рассматривались многочисленные операции вестфальских купцов в Лондоне. В самых первых из сохранившихся бухгалтерских книг ганзейских купцов наряду с займами имеются записи с упоминанием переводных векселей. Города также использовали такой способ платежа. После 1361 г. появление налога с фунта стерлингов при расчетах, подразумевавших перевод значительных сумм из одного города в другой, доказывает, что подобный метод вошел в обиход[34].

Однако, судя по почти полному отсутствию в ганзейских городах банков, сравнимых с итальянскими, располагавшими многочисленными филиалами, очевидно, что в ганзейской сфере кредит не получил широкого применения. Впрочем, в XV в. в Любеке появился итальянский банк, основанный около 1410 г. Людовико Бальони из Перуджи и его компаньоном Герардо Буэри (которого часто называют «Герхардом-Италь-янцем») из Флоренции, родственником Медичи. Последний, чтобы преодолеть трудности, вызванные его статусом иностранца, женился на дочери бургомистра Любека и в 1428 г. получил гражданство этого города. С тех пор банк стремительно расширялся. Подобно своим коллегам в Италии, два компаньона занялись не только банковскими операциями, но и торговлей. Они торговали на Балтике и вступили в трест, который контролировал продажу янтарных четок, изготовленных в Любеке. Поскольку у них были налажены связи с папой римским и семьей Медичи, они производили крупные выплаты в Италии, Базеле и Брюгге от имени Любека и Данцига, предоставляли займы представителям духовенства и любекским купцам. Возможно, они также получали прибыль от депозитных счетов и обменных операций.

В то время казалось, что Любек может стать крупным финансовым центром Северной Европы, однако таким планам не суждено было осуществиться. После смерти Буэри (1449) его банк прекратил свою работу, и с итальянскими кредиторами расплачивался Бенедикт Стефани из Лукки, представитель Козимо де Медичи. Однако несколько лет спустя Годеман ван Бюрен попытался основать подлинно любекский банк. Город предоставил предприятию свою защиту под залог 6 тысяч марок, которые внесли шесть граждан города; одним из которых был Генрих Касторп. Но в 1472 г. Бюрен обанкротился, его банк закрылся, и больше попыток такого рода не предпринималось. Банковское дело и торговля с Италией все больше переходили в руки уроженцев юга Германии.

Какое бы широкое распространение ни получал кредит в ганзейском мире, он натыкался на непреодолимое недоверие во многих торговых кварталах. В XV в. недоверие сменилось откровенной враждебностью[35]. Ганза считала необходимым систематически бороться с распространением кредита в коммерческих операциях. Это одна из самых странных особенностей ее экономической политики.

Инициатива пришла с Востока, который с экономической точки зрения был менее развитым, чем Запад. Торговля, особенно с Русью, очень часто имела вид бартера или велась на «меховые деньги», где единицей служил куний мех. Попытка ввести металлические деньги в Пскове и Новгороде оказалась неудачной, поскольку считалось, что через монеты можно заразиться чумой. Выплата долгов стала еще одним источником разногласий с русскими, которых предпочитали избегать. Поэтому во второй скре новгородской конторы (около 1295 г.) под угрозой штрафа запрещались все кредитные операции (Borgkauf).