Ганзейский союз. Торговая империя Средневековья от Лондона и Брюгге до Пскова и Новгорода

Но с появлением иностранной конкуренции, то есть примерно с 1350 г., подобное положение сочли пагубным для интересов Ганзейского союза, и Ганза поспешила принять меры. Некоторые из них относились к правовой сфере и призваны были прояснить различие между ганзейцами и неганзейцами. Главное уже было отмечено: пользование привилегиями было ограничено только гражданами ганзейских городов, должности в конторе имели право занимать только ганзейцы (1366); запрещалось получать номинальное гражданство в ганзейском городе, а также одновременно иметь гражданство двух городов (1417). Кроме того, право на привилегии получали только граждане по праву рождения (1434). Вскоре, однако, выяснилось, что правила удается обходить при помощи зарубежных клерков, которые поступали на службу к немецким купцам, особенно в Англии. Ганзейский собор 1447 г. попытался положить этому конец, провозгласив, что в будущем зарубежные клерки смогут пользоваться привилегиями только после того, как прослужат у ганзейского купца семь лет и сами станут гражданами ганзейского города, где будут владеть собственным домом. Пока не будут выполнены эти условия, они не имеют права ни вкладывать средства в ганзейское предприятие, ни участвовать в прибылях, ни вступать в компанию с хозяином. Вдобавок, даже если все условия были выполнены, исключение из последнего правила составляли англичане, голландцы, зеландцы, фламандцы, брабантцы и нюрнбержцы, то есть все самые опасные конкуренты.

Такие запреты ясно показывают, что целью правовых мер было помешать иностранцам и иностранному капиталу получать выгоду от ганзейских привилегий. Так, особенно яростным нападкам подвергались компании с участием немцев и иностранцев. Подобная практика давно заставляла бить тревогу, особенно на Востоке. К концу XIII в. в устав Новгородской конторы внесли запрет на деловые объединения с русскими – как в форме товарищества, так и комиссионного агентства. Нарушение запрета каралось штрафом в 50 марок. Тот же запрет применялся к ганзейцам, которые перевозили товары для итальянцев, фламандцев или англичан. Долгое время подобная мера оставалась особенностью новгородского «Немецкого подворья», но в 1360 г. контора в Брюгге также запретила все деловые товарищества с фламандцами, а в 1405 г. Ганзейский собор в Любеке распространил общий запрет на все товарищества ганзейцев с неганзейцами. В 1418 г. данную меру распространили на судовладельцев. Иностранцам запрещалось владеть долей в ганзейском корабле, а ганзейцам запрещалось владеть долей в иностранном корабле.

Эти запреты в XV в. периодически продлевались, хотя сложно сказать, насколько строго они применялись. Похоже, что Тевтонский орден и прусские города не особенно их соблюдали. В Брюгге выражали протесты, но тщетно, и в результате многие купцы и еще большее количество капитанов кораблей отказывались от ганзейского гражданства и натурализовались в тех странах, где они вели дела. Ганза стремилась сурово покарать таких отступников. Им навсегда запрещалось получать гражданство какого-либо ганзейского города, а членам Ганзы не разрешалось торговать с ними. Но и здесь санкции в одних местах применялись строже, чем в других, несмотря на угрозу исключения. В целом казалось, что желаемая цель достигнута, и вскоре иностранцы не смогли торговать под защитой ганзейских привилегий. Продление ограничительных мер доказывает, что подавляющее большинство ганзейцев считало их необходимыми, сколько бы ущерба ни нес каждый из них в отдельности. Очевидно, таков был единственный способ противодействия конкуренции.

Правила, составлявшие «гостевое право» (Gasterecht), в основном были нацелены на торговлю иностранцев в Германии. Можно подумать, что проще запретить иностранцам доступ во все ганзейские города, но такую радикальную меру никогда не предусматривали, за исключением, может быть, итальянцев. Да никто и не стремился вводить такую меру. Городские власти и отдельные купцы не желали лишаться прибыли, какую можно было получить, торгуя с иностранцами. А самое главное, ганзейский флот был недостаточно велик для того, чтобы справиться со всем товаропотоком, особенно в Пруссии и Ливонии. В XV в. нехватка кораблей стала ощущаться более остро. Необходимость добыть транспорт для растущего количества зерновых, в которых нуждались на Западе, и удовлетворить спрос на соль на Востоке вынуждала ганзейцев оставлять место для торговли с иностранцами. Главным образом в результате этих новых условий на Балтике так вырос объем голландской морской торговли. Следовательно, «гостевое право» начало благоприятствовать торговле с иностранцами там, где такая торговля предлагала выгоды для ганзейских городов, и тормозить ее там, где она угрожала их интересам.