«Дорогой брат, посланные тобой шесть партий рыбы и небольшой бочонок с мехами прибыли благополучно. Но я считаю, что с их продажей у нас возникнут трудности. Никто не хочет платить 28 гульденов за rakelvysch или 35 гульденов за lotvysch[78]
, и меха не стоят 80 гульденов наличными; никакие товары не продаются здесь за наличные. Судя по твоему письму, за рыбу ты переплатил. Сегодня я продал 2000 «красивых мехов» (schonwerk) в кредит, за что будет уплачено до следующей Великопостной ярмарки [во Франкфурте] по 87 гульденов за тысячу. Они находились у меня на руках с лета, потому что здесь ничего невозможно продать за наличные. Я бы с радостью продал меха по 80 гульденов наличными, потому что совсем не могу собрать деньги.Когда я думаю о том, сколько я должен, я не знаю, как приеду в Любек, и боюсь, что мне придется остаться здесь на всю зиму; это меня беспокоит, так как мне предстоит понести много ущерба и убытков, в то время как я с радостью вернулся бы в Любек по многим причинам; но я сделаю все, что в моих силах. За всю жизнь никогда я не был в таком трудном финансовом положении, и я в самом деле не знаю, как выберусь отсюда. Помоги нам Господи в нашей нужде. Передай от меня привет всем друзьям. Писано в канун Дня святого Симона и Иуды [27 октября] в лето 1418».
W. Stieda, Hildebrand Veckinchusen (1921), № 191, р. 214.
39. Контракт на перевозку груза
«Во имя Господа, аминь. Да будет известно всем, кто увидит или услышит сей документ, что Ганс Стратекен и Клас Уббиес, купцы и члены Немецкой Ганзы, наняли pleyte[79]
капитана Яна Классона из Кампена, которое в настоящее время стоит на якоре в Зёйдерзе, чтобы он вышел с первыми кораблями, с попутным ветром… в Залив [Бурньёф]. И там вышеупомянутые купцы должны погрузить 7 сотен соли[80] на указанное судно… а именно вышеупомянутый Ганс Стратекен 4 сотни, которые надлежит доставить Герману Фокельсанку в Ревель в Ливонии, да еще Клас Уббиес 3 сотни, которые надлежит доставить Гервену Борнеману. Как только соль будет погружена на указанное судно, капитану следует отправиться в Ревель в Ливонии, прямым курсом, в обход Звейна. А по прибытии туда, с Божией помощью, ему причитается по 15 рижских марок за каждый ласт соли, который он доставит с корабля, из вышеупомянутых 7 сотен… Но если – Боже упаси – вышеупомянутый капитан умрет на обратном пути, деньги причитаются его ближайшему родственнику…Поэтому упомянутые купцы берут на себя обязательства забрать груз, избавиться от него и уплатить издержки за фрахт. Капитан со своей стороны добросовестно находится в распоряжении купцов по морской традиции…
По ознакомлении с вышеупомянутыми фактами, соглашениями и условиями, составлены два одинаковых документа, один вырезан из другого по линии ABCD, одна половина передана упомянутому капитану, а второй должен остаться у упомянутых купцов. Составлено на Зимней ярмарке в Бергене-оп-Зом в лето Господа нашего 1461-е, в четвертый день декабря…»
Hansisches Urkundenbuch, vol. 8, № 1089, р. 653.
40. Солидарность английских и ганзейских торговцев мануфактурой
Просители, торговцы мануфактурой и жители вашего графства Глостер, обращают свои жалобы вашему величеству относительно торговли сукном. Вплоть до недавнего времени оно продавалось с большой прибылью для просителей и еще нескольких тысяч ваших подданных балтийским купцам из Германии, которые обитают в вашем королевстве. Более того, производство сукна обусловлено такой торговлей. Несколько сотен ваших верных подданных были заняты его производством, которое обеспечивало им средства к существованию. Таким образом – хвала Господу – удавалось избежать безработицы и многих других нежелательных вещей…
Затем, ваше величество, в ответ на то, что король Дании захватил корабли, принадлежащие купцам в Лондоне и других портах, названных купцов некоторое время назад арестовали, а их товары конфисковали. В результате был причинен значительный ущерб нам, просителям, и еще многим вашим верноподданным. В то время как продажа сукна обычно главным образом ведется на ярмарке Святого Варфоломея на большие суммы денег, а также в другие времена в течение года, на последней ярмарке Святого Варфоломея сукно невозможно было продать, а можно было лишь уступать себе в убыток. Это привело к значительному снижению производства сукна, к большому огорчению нас, просителей, и многих других.