Гапландия

— Щадящая, — сказал он, быстро набирая на терминале ряд цифр.

Ничего не оставалось, пришлось провести рукой по датчику. Сразу же завибрировал телефон в кармане, я прочитал сообщение — ну, не то, чтобы мелкая была сумма, что ушла на личный счет консьержа.

— Кунзеп келигер, — сказал довольный стражник.

— Что?

— Добро пожаловать. В переводе с чедрского.

Слышал я сегодня чедрский язык. Ничего похожего.

Вышел и отправился налево, к третьему корпусу.

Надкусанный клуб в подвале без окон. По углам пробитые столы, укрытые сукном зеленым. В зубодробительном треске мечутся шары, три бильярда не освещены. Из полутора десятка игроков, среди которых были две анорексичные девушки в плоских водолазках, на меня обратил внимание один — седовласый мужчина с бейджиком на белой рубашке, который стоял ближе всего ко входу.

— Кругом враги, — обратился он ко мне.

— Дело правое, — выдохнул я.

— Чем могу помочь?

Я понял, что Шандор здесь что-то вроде менеджера. Фамилии на бейджике не было, но и так понятно, что это не Федор Вайс. Искомого пользователя не видно и среди остальных бильярд истов. Бильярдеров? Кий-геймеров? Сеть его знает, как правильно.

— Знаете, хочу научиться играть на бильярде. Видел ролики и заинтересовался. Вот. Это возможно?

Менеджер заметил, что «на бильярде» — это сленг, правильно — «в бильярд». По его лицу я понял, что дифференциация предлогов «на» и «в» для подвала принципиально важна. Шандор предложил оплатить членский взнос, после чего он лично мной займется.

Оплатил. Взял из автомата две банки таджикского пива, одну из которых предложил сенсею. Шандор засомневался: «я на работе». Мой ход: «клиент всегда прав». Боевая ничья скреплена алкоголем.

Не очень трудно играть в бильярд, но сильно сложно в него играть. Попыток сорок ушли в борта, ударов десять — за стол и на пол, киксую по первости, туши — не в зачет. Наконец, закатил «дурака». Это надо отметить.

— Глазомер у вас есть, — с блогерскими жестами сказал Шандор. — Опыт наживается, надо только чаще играть.

— Давайте мне фору, — предложил я, открывая банку. — Сыграем партию.

— Можно попробовать.

Я только разбил, Шандор закатил свои восемь. Партия. Делал он это красиво, с оговорками: «третий в центр», «два борта в угол» и тому подобное. Я собирал шары в треугольник, и у нас появился зритель — грустный игрок, стругающий пальцем из носа.

— Новенький? — спросил он.

— Начинающий, — ворчливо ответил я.

— Шандор, скатаем потом партейку?

— Я за наставника, видишь. Если только Алек не против…

— С удовольствием посмотрю, — сказал я. — А Федор Вайс здесь появляется?

За азартом игры совсем забыл о своей стратегической цели.

— Теперь редко, — сказал ковырятель козюлек.

— Вы знакомы? — спросил Шандор.

Кажется, спросил без подозрительности.

— Шапочно. Я его даже не сразу вспомнил. Увидел на сайте вашем, долго еще вспоминал. Он меня тоже забыл, скорее всего.

— Он тут проживает, в «Антее».

— Ух ты! — обрадовался я. — Сходить что ли, пока профессионалы партию играют. Вы пиво берите, — предложил я незнакомцу. — Это за мой счет.

— И уксус сладок, когда за ваш счет, — расплылся довольный игрок.

— А какая квартира у Федора?

— Позвонить не проще? — сказал Шандор.

И опять же не углядел я подозрительности. Но может статься, бильярдисты предупредят, и встретят меня недружественно. Есть такая вероятность? Есть. Ну, как Пашка, я не сдамся. У меня есть ножик в сумке.

— Квартиру я не знаю, — сказал Шандор.

— Один-два-три его квартира, — сказал подкупленный незнакомец. Он смачно всосался в пивную банку.

— Вы мне потом покажите удар, — попросил я Шандора. — Когда биток бьет по шару, и сам катится за ним.

— Конечно.

— Я к Федору и вернусь.

— Привет ему, — передал пивохлеб.

Накинул сумку через шею, как будто по запарке взяв бильярдный шар, я пошел в главный корпус. Волнуюсь? Не то слово. Поет благодать, идет благодать, останьтесь страхи за порогом.

— К Вайсу, — сказал я консьержу, подбрасывая на руке тяжелый выщербленный шар.

Побитый коррупционер из-за стола махнул рукой в направлении лифта: иди.

На каком этаже сто двадцать третья квартира? Если шесть дверей на площадке, то получается, э-э… сто двадцать первый. Наверное, так. Лифт, раскачиваясь в шахте, взобрался вверх. Створки кабины разъехались. Между площадкой и лифтом — щель с ладонь толщиной. Я сплюнул вязкую слюну в шахту и подошел к двери с номером сто двадцать три.

— Кто там? — спросил домофон после звонка.

— Федор, ты? — пьяно воскликнул я. — Пойдем, сыграем.

Я показал в камеру руку с бильярдным шаром. В квартире — заминка.

— Не узнаю, ты кто?

— Да ты че, ё-моё! Забыл? Шандор нас познакомил. Ты еще такой: заходи, типа. Квартира вот эта.

Для достоверного образа пьяного бильярдиста я слегка покачивался.

— Илиф я обшибся?! — проорал я. — Извиняй, мужик, мне в соседнюю. Ща постучу.

Изобразил намерение ломиться в другую дверь.

— Не надо. Открываю.

Щелчок. Я вошел внутрь, в прихожей встретил Федор Вайс — один в один с телефона Анны. Ну вот и встретились, дистрофик!

— Здорово!

— Привет, — руки Вайс не подал. — Ты из клуба?

— Н-но! — я подбросил шар. — Ты один?

— Один…