Гарантия безопасности

Не исключено и то, думал Блэк, что всех этих чертовых игрищ уже не выдерживаю я. И внутри зашевелился росточек страха. Каким-то образом происходящее увязывалось с терзавшим его Сном. Это здесь, на этих совещаниях, с него срезали куски кожи, раз за разом причиняя все больше боли, все больше и больше разрушая его как личность. И все же, в отчаянии думал он, именно здесь мое место, здесь я нужен, здесь могу приносить пользу. Он дал волю воображению, пытаясь уловить момент, когда увидит истинное лицо матадора, когда шпага по-настоящему вонзится меж лопаток и положит конец его колебаниям.

Теперь Гротешель перешел к возможностям совершения ошибки машиной. Тема была в новинку, никто о ней ничего толком не знал. Гротешель всегда был человеком цифр. Странно, как удается разлагать на цифры человеческие плоть и кровь. Да, разумеется, отдаленная математическая возможность ошибки машины существует, пояснил Гротешель. Он вычислил ее вероятность. На любой данный год вероятность случайного начала войны составляет один против пятидесяти. Да, припомнил Блэк, эти цифры уже опубликованы в докладе Хершона. Но доклад Хершона вышел в свет несколько лет назад, и его авторы — сотрудники университета штата Огайо — подчеркивали, что не располагали закрытыми данными. Истинная же ситуация была куда хуже, поскольку была куда более сложной.

— Иными словами, — продолжал Гротешель, — при нынешней частоте объявления тревог и современной компьютеризации оборудования возможность случайного начала войны может возникнуть лишь раз в пятьдесят лет.

— Не ухудшают ли эту цифру все возрастающая сложность электроники и скорость ракет? — спросил Блэк, думая о предостережении, с которым несколько лет назад публично выступил адмирал Л. Д. Коутс, начальник управления научных исследований и разработок МВФ, открыто признавший то, что было давно известно всем посвященным: электроника становилась настолько сложной, что способности людей управлять ею не поспевали за ее развитием. Сложность же нового поколения компьютеров умножала опасность случайного конфликта куда быстрее, чем удавалось разработать меры предосторожности против них. Заявление адмирала никто не стал опровергать. Его просто замяли.

Запнувшись, Гротешель с терпеливой улыбкой смотрел на Блэка. Министр армии обернулся к одному из адъютантов и что-то спросил. Адъютант, с улыбкой посмотрев на Блэка, прошептал ответ на ухо министру. Блэк знал, что он прошептал: «Это генерал Блэк, наш штатный еретик».

— Теоретически — да, — ответил Гротешель. — Но мы досконально проверяем каждый новый элемент, и каждая новая система дублируется другой системой. Вероятность возникновения войны из-за механических неполадок оборудования практически близка к нулю.

Это была неправда, но Блэк решил воздержаться от опровержения. Подавив гнев, он умышленно перевел взгляд на табло, на котором переливалась постоянно изменяющаяся мозаика, более декоративная, чем функциональная. Импульсы вспыхивали, набирали яркость, прочерчивали короткие траектории и исчезали. Изображения на Большом табло не принимались всерьез, пока световой сигнал над ним не оповещал, что кто-то принял решение об объявлении определенного уровня боевой готовности.

Интересно, подумал Блэк, сколько же в мире таких табло, управляемых такими же компьютерными системами, ловящих, идентифицирующих и отбрасывающих такие же радарные импульсы? Ну, разумеется, наш центральный пункт в Омахе. Наверное, резервная «Омаха» где-нибудь на другом конце страны. Затем — бомбоубежище президента. Там, наверное, тоже. Вероятно, у президента не одно бомбоубежище. Есть, наверное, и в Кэмп-Дэвиде, и в летнем Белом доме, и бог его знает где еще.

И к тому же, как ему известно, в воздухе постоянно, двадцать четыре часа в сутки, находится специально оборудованный «КС-135» — миниатюрная автономная «Омаха», на тот случай, если выйдет из строя все остальное. Может, есть такое табло на борту еще одного самолета. Или суперавианосца. Или атомной подводной лодки. А еще где? Несколько в Англии, разумеется, возможно — во Франции и в Западной Германии. В России? Ну, там-то, наверное, не меньше, чем в Соединенных Штатах.

Блэк знал, что на случай чрезвычайной ситуации специально подготовлены четыре «КС-135», предназначенные служить командными пунктами президента. С 1962 года их рассредоточили по стране с таким расчетом, чтобы один из них всегда находился в пределах досягаемости президента. Когда президент бывал за границей, одна из этих машин тихо и ненавязчиво включалась в состав его эскорта.

Разумеется, эти машины в любой стране одинаковы. Как и обслуживающий их персонал. Сегодня по всему миру, в каждом из подобных залов, укомплектованном занятыми, компетентными, преданными делу людьми, по всей вероятности, ловятся, изучаются и проецируются одни и те же импульсы. И по всему миру «большие шишки» видят на аналогичных табло одни и те же сигналы, обдумывают и обсуждают те же аспекты стратегии, которые излагает здесь сейчас Гротешель.