Гарнизон

Когда на экранах высветилось изображение бахтеровского флота, Перкин едва не присвистнул от неожиданности. В наступление шли корабли, каких галактика не видывала уже сотню лет. Именно тогда долгожданная встреча с иным разумом сходу превратилась в беспощадную войну. Бахтеры даже не пытались вступить в контакт, они немедленно атаковали. Оправившись после первого шока, земляне ответили агрессору той же монетой. Спешно строились боевые корабли, гигантские линкоры, блиндированные сверх всякой меры, способные, кажется, выдержать взрыв сверхновой. Их огневая мощь была сравнима с ударной силой наземной базы, экипаж состоял из десятков тысяч живых бойцов, а количество вооружённых андроидов не поддавалось учёту. Такое же оружие имелось и у врага. Эти чудовища сходились в кровавых поединках и выжигали города на населённых планетах. Так продолжалось до тех пор, пока обе стороны, едва ли не одновременно не научились жечь межзвёздных левиафанов. Ни броня, ни защитные поля не помогали от нового оружия. Спасала только маневренность, которой большие дредноуты не обладали. И вот теперь, не один, не два, а шестьдесят мастодонтов минувшей эпохи правильными рядами, красиво, как на параде, наступали на базу майора Перкина.

— Первая — пристрелочный залп, — негромко скомандовал Перкин, — вторая — резерв на средней мощности, остальные накапливают максимальную.

Сработали орудия первой батареи.

С древних, докосмических времён принято говорить, что пушки в космосе «бабахают». Должно быть, в те времена люди не знали, что в вакууме звук не распространяется. С тех пор многое изменилось, но забавный термин остался. Дальнобойная артиллерия базы вынесена за пределы атмосферы, только операторы, включённые в систему управления пушками могут слышать свист, с которым высвобождаются гравитационные заряды. Для стороннего наблюдателя сражение протекает беззвучно, и когда пушки бабахают, слышен лишь будничный голос командира:

— Первый прицелочными по всем шеренгам. Остальные пеленгуют взрывы и ждут.

Прицелочный огонь ничем не может повредить линкору, но если сразу ударить полной мощностью и промахнуться, то перезарядить орудия, скорей всего, не успеешь. Это прицелочными можно лупить безостановочно, а большая мощность требует времени для накопления заряда. У линкора, в свою очередь, есть немало средств, чтобы обмануть артиллерию базы, так что промах вполне возможен. Чтобы его избежать, и нужна прицелочная стрельба.

Перкин ожидал, что через минуту медлительный свет донесёт яростное сияние, с которым защита броненосцев отразит слабые вспышки прицелочных выстрелов, после чего можно будет бить в упор главным калибром. Но вместо этого он увидел, что первая шеренга несокрушимых броненосцев полыхнула серией взрывов, обратившись в огромное облако раскалённой плазмы.

— Спокойно… — произнёс майор скорей самому себе, чем подчинённым. — Первый продолжает стрельбу прицелочными, остальные — ждут.

Непонятно, что происходит… Так просто бросить пусть устаревший флот на сожжение не могут даже бахтеры. Значит, это часть их плана. Повредить батареям плазма не может, у орудий слишком хорошая защита, планете тем более ничего не грозит, кроме магнитной бури и северного сияния на экваторе.

Второй ряд броненосцев сгорел также легко, как и первый. К этому времени облако плазмы достигло оборонительных линий.

— Первый, что у вас?

— Ничего особенного, — ответил один из операторов первой батареи. — Оптика и вообще все датчики электромагнитного поля ослепли, но гравитационная связь работает, цель вижу, веду огонь. Плазма перегрета, но плотность её мала, так что, отсидимся.

На каждой батарее было по два артиллериста человека. Управлять пушками можно было бы и с поверхности, но при этом объявлялось четыре секунды запаздывания, а во время боя секунды решают многое.

Происходящее не лезло ни в какие ворота. Перкин опасался, что древние развалины окажутся нагружены радиоактивной дрянью, так что планета после нападения будет отравлена на многие годы, но ничего подобного не произошло, фон внутри облака не превышал нормальных для плазмы значений. Невольно напрашивался вывод, что противник решил таким способом избавиться от устаревшей техники.

И в этот момент в неторопливую размеренность боя, напоминавшую едва ли не беседу, ворвался голос капитана Йорка:

— Десант! Расчёты — огонь, немедленно как увидите цель. Резервы особо прикрывают купола. Огонь, чёрт побери!

«Что он кричит? — мелькнула несвоевременная мысль. — От этого расчёты ни быстрей, ни точней стрелять не станут…»

Вслух он хотел спросить, откуда взялись десантники, но прежде увидел их сам.

Плазменное облако достигло планеты, и из непроницаемого сияния раскалённого газа вниз посыпались десантные капсулы. Крошечные, они не могли обеспечить защиту ничего живого, но каждая несла боевого кибера, тупого, способного только стрелять по всему, что его электронные цепи примут за противника. Только такие примитивные механизмы могли, не сгорая, функционировать в плазменном облаке, но их были десятки, а быть может, и сотни тысяч.