Гарольд, последний король англосаксов

Ситуация в Англии в конце 1067 года была крайне сложной и напряженной; проявления недовольства возникали повсюду, но без какого-либо единого центра и руководства⁸⁷². Власть Вильгельма ограничивалась областью, простиравшейся от границ Кента до границ Гемпшира и от побережья Ла-Манша до земель Восточной Англии; вне этих пределов его воины практически не появлялись. Сам Вильгельм покинул Англию в марте 1067 года, и норманские войска остались без надзора. Обстановка, таким образом, способствовала возникновению множества мелких очагов мятежа; при этом у каждой группы бунтовщиков был свой предводитель и свои цели. Когда Вильгельм вернулся в Англию в декабре 1067 года, многие территории были охвачены восстанием — в том числе Дувр, земли на границе с Уэльсом, большая часть Нортумбрии и юго-западные области. Как правило, восставшие действовали на свой страх и риск под предводительством никому не известных местных тэнов⁸⁷³; но в ситуации, когда все прочие потенциальные лидеры находились в плену в Нормандии, эти локальные группы бунтовщиков легко могли примкнуть к мятежу, который раздували на юго-западе члены семейства Гарольда.

О серьезности угрозы, исходившей от родичей Гарольда, свидетельствует хотя бы тот факт, что Вильгельм, обнаружив Англию в огне, решил нанести первый удар по Эксетеру. Он отправился туда немедля, в самом начале 1068 года, несмотря на все трудности, которые сулила зимняя военная кампания. Очевидно, он счел, что именно эксетерский мятеж чреват для него наибольшими неприятностями, и не только из-за того, что этот очаг бунта был самым крупным, но и потому, что среди бунтовщиков присутствовали сыновья его погибшего соперника, короля Гарольда. Годвине, Эдмунд и Магнус были достаточно взрослыми, чтобы привести летом 1068 года в Англию войско наемников⁸⁷⁴, так что, несмотря на молодость, они представляли серьезную опасность для Завоевателя, еще не утвердившегося как следует на английском троне. В отличие от этелинга Эдгара, они отказались подчиниться нормандцу, что, помимо прочего, вызывало сомнение в легитимности его власти. Неудивительно, что Вильгельм, сразу по возвращении, посреди зимы, повел все свои войска к Эксетеру.

Стойкость и решимость защитников города также говорят о том, что за их сопротивлением стояло нечто большее, чем просто желание сохранить собственные законы и привилегии, на которые указывает Ордерик Виталий⁸⁷⁵. Горожане могли достичь этой цели с большим успехом, подчинившись без промедления новому королю и потребовав от него указа с подтверждением своих прав, как поступили лондонцы. На самом деле они хранили верность родичам Гарольда и поднялись на борьбу по их призыву; неизвестно, где были сыновья Гарольда во время осады, но Гюта определенно находилась в это время в городе. Как уже говорилось, эксетерцы рассылали гонцов, призывая жителей других городов присоединиться к ним, и это также свидетельствует о серьезности их намерений. Вильгельм осаждал Эксетер в течение восемнадцати дней, и множество его воинов погибло во время этой кампании. Хотя в определенных кругах⁸⁷⁶ стало модным превозносить достоинства нормандских замков в сравнении с англосаксонскими бургами, восемнадцатидневная безуспешная осада свидетельствует о том, что в качестве оборонительных сооружений бурги были весьма эффективны. Упорство Вильгельма оказалось в конце концов вознаграждено: горожане сдались, как сказано в Англосаксонской хронике, «из-за того, что тэны их предали»⁸⁷⁷. Данное утверждение можно истолковать несколькими способами. Возможно, жители Эксетера ожидали, что местные тэны придут им на помощь и снимут осаду, но этого не произошло. Не исключено, однако, что речь идет о тэнах, входивших в городской гарнизон; в таком случае, похоже, что часть их дезертировала. Иоанн Вустерский пишет, что основную силу обороняющихся составляли горожане, тэнов было совсем немного⁸⁷⁸. В том и другом случае за неудачей проглядывает политическая и военная неопытность тех, кто руководил обороной, — возможно, сыновей Гарольда.