Гарпии визжат

— Кто бы говорил! — криво усмехнулся Бларп. — Не этот ли дракон, посланный наблюдать за кланом Рооретрала, клятвенно утверждал, что там никто не хихикает? Он тоже лгал Гатаматар, выгораживая интересы своего клана. И до сих пор продолжает лгать — ибо приставлен следить за хохочущими собратьями, но по-прежнему их не замечает.

Видимо, Бларпу стоило повременить со справедливыми обвинениями, так как Мадротор после этого на него напал. Эйуой чудом отбился, применив огненную плеть, а крылатый дракон выместил здость на дворце — посбивал кой-какие архитектурные детали. Ну и зачем разбрасывать камни?

* * *

В развитие Драеладра закрался какой-то порок. Наверное, гарпии посодействовали. К четырёхмесячному возрасту средний дракон размерами превосходит телёнка, к тому же — давно умеет летать. Этот же не умел. Вместо того он наловчился ползать.

Стоило Драеладру далеко уползти — у Лулу случался приступ паники. Может, гарпии её так накручивали, а может, она сама. С нашей сестры станется всё сделать своими руками — иронизировала она позже, когда Драеладр находился. Но находился-то — ненадолго. Поводов для испуга становилось столько, что гарпии уставали хохотать.

Не мешаю ли я сама ему развиваться? Свежая мысль. Ведь если на скорость, с которой он от меня уползает, я так болезненно реагирую, что будет, когда он полетит? Этак его вообще не вернёшь к материнской груди из-под потолка — ну а если воспарит высоко в небо, что я подумаю? «Упадёт, разобьётся»! Может ради того и не умеет летать, чтобы я не переживала?

Чаще всего Драеладр уползал… Нет, не к балкону. К одной из высоких, подобных колодцу дворцовых комнат, в которой висела серебряная люстра. А на той люстре сидела парочка серебристо-серых, крылатых — нет, не гарпий — грифонов. Только лишь грифонов, но Лулу Марципарине в первый раз, как его там нашла, с перепугу невесть что показалось.

Впрочем, не с перепугу ей теперь казалось ещё больше.

Пугаться? Да кого ей теперь пугаться, если гарпии захватили дворец? Если гарпий теперь стало так много, что приходится часами протискиваться мимо них, чтобы найти себе во дворце свободное местечко?

Порой вот так часами протискиваешься — забываешь и Драеладрика покормить. Хотя что ему — он и сам уполз, ищет место без гарпий, ищет место без их несправедливо осуждающих взглядов, без их злорадного хихиканья, без истошного визга, какой они все поднимают, когда хоть одной из гарпий отдавишь её когтистую лапу!

— Ты забыла Драеладра покормить! — говорит Хафиз.

Говорит с чем? С осуждением. Осуждение — чей атрибут? Атрибут гарпии. Значит, и Хафиза захватили гарпии. Весь дворец захватили, и Хафиза с дворцом захватили впридачу. Эй, Хафиз, не стой истуканом, вытряхивай гарпий, вытряхивай! Ну, как хочешь.

Ты как хочешь, а я пойду. Надо ведь, в самом деле, покормить Драеладрика, покормить мою кровинушку, а то мальчик плохо набирает, вот надо мальчиука и покормить, чтобы набирал больше. Больше набирал чего — веса! Вот в чём главная загвоздка. Веса должно быть гораздо больше. Если веса много, то тебе проще разбежаться и взлететь. Или наоборот — вес препятствует полёту? Да, с весом всё хитро, неоднозначно! Излишний вес пригибает к земному ярусу, это определённо так. Некоторые думают, что я Драеладрика перекармливаю. Но это неправда. Это неправда. Правда не это, а что-нибудь другое. Знаете, в чём правда?

Правда в том, чтобы найти себе место, свободное от гарпий. Подвиньтесь, эй вы, подвиньтесь — ноги отдавлю!

— Марципарина, ты помнишь о Драеладре? — снова Хафиз возникает.

Ну конечно же, я помню о Драеладре. Спасибо, дорогой, что ты о нём спросил. Как же мне не помнить о Драеладре, если это я, я, я — его мать? Всем матерям обязательно надо помнить о своих детях, вот и я помню о Драеладре! Ибо драеладр — кто? Мой ребёнок. Ребёночек маленький. Он потому и маленький, что ещё ребёнок.

Вот в чём вся загвоздка-то, понимаешь, Хафиз? Драеладр маленький не потому, что я его не кормила, наоборот, я кормила его, а маленький он по совсем другой причине. Он ребёнок — вот он и маленький. Ещё ребёнок.

Ты понял, Хафиз? Да, всё понял? Эй, Хафиз, ты что-то неаккуратно ходишь по дворцу — не наступи на гарпию! Не смей наступать на гарпию — ей же больно. Подумаешь, мерзкая, но тоже ведь существо.

Да, гарпия — существо. При этом — существо крылатое. Постигнуть же крылатых существ очень помогает — что? Разумеется, логика. А как выглядит логика? Изволь, Хафиз, я тебя обучу логически мыслить. В особенности о крылатых существах, требующих в своём осмыслении известных логических скачков, ибо не подпрыгнешь — не полетишь. Итак, слушай меня, Хафиз!

Что такое лебедь? Это птица!
Птичье молоко в руках не тает.
Птица разбежится, полетит и приземлится,
Потому коровы не летают.

Видишь Хавиз, как сильна железная логика? Всех сильнее железная логика. На неё, на логику наша новая надежда!

* * *