Гарпии визжат

— …почти все они не в себе. Здесь каждый день — одно и то же. Здесь почти не светит солнце и царит исцеляющий полумрак. Можно подумать, что мы — не в Небесах, а в Подземелье. Вся Канкобра — это пещерные часы небес, потому в ней так заведено, что всё движется по кругу, по кругу, всё одно и то же… — но первой по кругу, конечно же, движется Лулу. Её текст не сейчас рождается, он заготовлен и выверен месяцами.

Спорить с Лулу бесполезно, но Марципарина ловко её перебивает:

— А мне здесь нравится! Только сердце неспокойно за Драеладрика. Как он там, без матери? Хорошо ли кушает? Выводит ли его Хафиз погулять? А занимается ли Бланш его развитием?

Слушая это кудахтанье, Бианка невольно кривится. Не о том говорит Марципарина, не о том. Да и не говорит — забалтывает.

Забалтывает, видимо, то, о чём сама Бианка успешно молчит. Да…

Так о чём же она молчит? Ой, забыла…

* * *

Как ни таинственна Канкобра, к ней в худшем случае привыкаешь, а в лучшем — постигаешь её странную логику.

«Клин клином» — вот основной способ исцеления.

Обитателей Храма Исцеления — кажется, так он напыщенно называется — нет ни малейшей надежды расколдовать. Однако, драконы-целители способны заколдовать их ещё сильнее, и ещё сильнее, и ещё… И, когда дальше некуда, можно надеяться на благотворный поворот.

Это целители дополнительно заколдовали Лулу и Марципарину. Жаль, благотворного поворота с ними не состоялось. А вот Бианку — то ли заколдовать забыли, то ли с ней-то поворот состоялся.

Как-то окликнула она с верхней точки высоченного свода зависшего там самого главного из целителей-драконов — того самого, что в первые дни, вроде, загадывал загадку. Хотела Бианка, чтобы повторил условия.

Но вот незадача! Высокомерный главный дракон-целитель тут же выдал и отгадку. Не успела остановить, он и произрекает:

— Лулу, Бианка и Марципарина — не настоящие твои имена. Настоящее имя одно — Кешла.

— Неправда. Это мои имена. Все четыре.

А неплохо отбрила. Так его, главного здешнего гада!

И ходила потом, думала: новое имя нашлось, будто сестра потерянная.

Ведь было-то их, оказывается, четверо. Лулу, Марципаринц и Бианку ей в Цанце назвали, а Кешлу-то спрятали — некроманты несчастные…

А ведь и спрятали-то не зря. В Кешле всё дело.

* * *

Четвёртое имя, потерянная сестра — Бианка этим очень впечатлилась. А вот Лулу не поверила, Марципарина же сказала, что ей всё равно.

Как вы не понимаете, настаивала Бианка, мы потеряли червёртую, а без неё мы не едины, мы вынуждены всё время спорить, а временами бывало, что и любоваться на гарпий!

Вот-вот, замечали ей, как бы потом не оказалось, что все эти гарпии не что иное, как потерянная нами Кешла!

Нет, Кешла не такая, восклицала Бианка, но доказать не могла.

Тут-то и созрела веская причина подойти к памятному приделу храма.

— Полагаю, вы забыли, кого там можно встретить, — сказал дракон-целитель на входе в этот малопосещаемый придел, — там гарпии. А то, чем они занимаются, у многих отбивает охоту жить.

— Мы помним про гарпий, — возразила Бианка.

А что там делают гарпии, она и так знает. Визжат, будто недорезанные. На худой конец придётся заткнуть уши.

— А кто такие «вы»? — тонко улыбнулся дракон-привратник. — Я вижу вас одну. Боюсь, мне не стоит вас пропускать во множественном числе.

И не пустил.

А Лулу и Марципарина хоть бы от себя голос подали! Они каждая за себя. Что им искать у гарпий какую-то Кешлу.

* * *

Позвали обедать. Раздосадованная Бианка отправилась в неблизкий путь к накрытым столам в центре храма, как всегда, наблюдая сперва лишь движение статуй.

(Ах да, вот зачем статуи — чтобы люди не заблудились!).

Так уж повелось, что путешествия во плоти по Храму Исцеления Бианка совершала в одиночестве, тогда как Лулу и Марципарина, пользуячь случаем, где-то витали.

И в тот самый раз, как её не пустил привратник, Бианка на пути к обеду помимо воли услышала вовсе необычный для Канкобры разговор.

— Вам не следует здесь находиться, — сказал главный дракон-целитель.

— Сожалею, но я здесь по поручению Рооретрала, — непривычно будничным тоном отвечал ему второй дракон.

— Вы не понимаете, — вздохнул целитель, горестно воздев крылья, — если кто-то не заколдован, то в Канкобру ему лучше не попадать. Ибо тут он и сделается заколдован. Вы и ваши драконы…

— Я и мои драконы получили приказ отыскать в Канкобре Лулу Марципарину Бианку. И вы зря отказываетесь нам помочь.

— Я не отказываюсь, просто не знаю. Канкобра — особое место, в нём никогда не уследишь за пациентами. По большому счёту, также бесполезно запоминать их имена. Ибо имена меняются.

— Драконьи имена устойчивы, — возразил собеседник, — я был Пендрамором, и Пендрамором пребуду. И учтите, драконы из правящего клана всё равно прочешут Канкобру, даже если вашим целителям вздумается оказать сопротивление…

— Помилуйте, какое сопротивление? Хотите — ищите. Только наши пациенты всё впемя в движении, и сверху не всегда заметны из-за плотного слоя слов. На прочёсывание храма у вас уйдёт не менее суток. Эти сутки для здравия рассудка многих из вас могут стать фатальными.

Пендрамор в ответ попросил его не учить.