Гарри Поттер и Дары Смерти

— Золото! — расхохоталась Беллатриса, пытаясь оттолкнуть зятя; её свободная рука шарила в кармане, отыскивая палочку. — Забирай своё золото, грязный стервятник, что мне, золото нужно? Я ищу лишь чести… чести…

Она перестала вырываться, её тёмные глаза остановились на чём-то, не видимом для Гарри. Торжествуя её поражение, Люциус отбросил её руку и завернул свой собственный рукав…

— СТОЙ! — завизжала Беллатриса. — Не трогай его, если Тёмный Лорд явится сейчас, нам всем гибель!

Люциус замер, его указательный палец повис над Знаком у него на руке. Беллатриса бросилась куда-то, куда Гарри было не посмотреть.

— Что это? — услышал Гарри, как она спрашивает.

— Меч, — хмыкнул невидимый Ловила.

— Дай его мне.

— Он не ваш, дамочка, а мой. Вроде как я его нашёл.

Грохнуло, и полыхнуло красным; Гарри понял, что Ловила был Ошеломлён. Его товарищи подняли яростный крик, Скабиор вытащил свою палочку.

— Соображаешь, баба, что делаешь?

— Ступефай! — пронзительно закричала Беллатриса. — Ступефай!

Хоть их было против неё четверо, не им было с ней тягаться. Она была — Гарри знал — ведьмой исключительно умелой и ни перед чем не останавливающейся. Ловилы повалились, как стояли, все, кроме Бирюка — его бросило на колени, с поднятыми руками. Краешком глаза Гарри видел, как Беллатриса наклонилась к оборотню, рука крепко сжимает меч Гриффиндора, лицо пылает яростью.

— Где ты взял этот меч? — прошипела она, вынимая палочку из безвольных пальцев Бирюка.

— Как ты смеешь? — огрызнулся он; губы — всё, чем он мог двигать, принуждённый смотреть снизу вверх на Беллатрису. — Отпусти меня, баба!

— Где ты взял этот меч? — повторила она, сунув меч ему под нос. — Снэйп отослал его в моё хранилище в Гринготтсе!

— Он был в палатке, — прохрипел Бирюк. — Отпусти, говорю!

Беллатриса махнула палочкой, и оборотень вскочил на ноги, но приблизиться к Беллатрисе поостерёгся. Он укрылся за креслом, вцепившись в его спинку грязными кривыми ногтями.

— Драко, выкини эту мразь, — указала Беллатриса на бесчувственные тела. — Если у тебя кишка тонка их прикончить, оставь их во дворе, я потом займусь.

— Как ты обращаешься к Драко… — свирепо начала Нарцисса, но Беллатриса завизжала:

— Тихо ты! Тут дела хуже некуда, Цисси! Мы можем очень серьёзно вляпаться!

Она стояла, тяжело дыша, глядя на меч, изучая его рукоять. Потом она повернулась, взглянуть на молчащих пленников.

— Если это в самом деле Поттер, его нельзя трогать, — проговорила она, скорее сама себе, чем другим. — Тёмный Лорд желает с ним сам разобраться… Но если он обнаружит… Я должна… Я должна знать…

Она вновь обернулась к сестре.

— Пленных — в погреб, пока я обдумаю, что делать!

— Это мой дом, Белла, и не тебе командовать в моём…

— Выполняй! Ты не соображаешь, в какой мы опасности! — пронзительно завопила Беллатриса. Она казалась перепуганной до безумия; тонкий язык огня вырвался из её палочки и прожёг дырку в ковре.

Нарцисса поколебалась мгновение, потом обратилась к оборотню:

— Уведи пленных в погреб, Бирюк.

Бирюк удовлетворённо хрюкнул.

— Постой, — резко сказала Беллатриса. — Всех, кроме… кроме грязнокровки.

— Нет! — заорал Рон. — Меня можешь взять, мной займись!

Беллатриса ударила его по лицу; звук удара отдался по комнате.

— Если она умрёт при допросе, придёт твоя очередь, — сказала она. — Для меня предатель крови не лучше грязнокровки. Уведи их вниз, Бирюк, и удостоверься, что они никуда не денутся, но ни пальцем их не трогай — пока.

Она швырнула Бирюку его палочку, затем вынула из-за пазухи маленький серебряный нож. Она перерезала веревки, отделив Эрмиону от прочих пленников, и за волосы выволокла её на середину комнаты, а Бирюк тем временем заставил остальных пересечь, спотыкаясь, комнату к другой двери, в тёмный коридор. Он держал палочку перед собой, и гнал пленников невидимой и неодолимой силой.

— Как вы соображаете, она оставит мне немножко той девчонки, когда с ней закончит? — тянул нараспев Бирюк, подгоняя пленных по коридору. — Я так думаю, что получу кусочек-другой, а как по-твоему, рыжий?

Гарри чувствовал, как дрожит Рон. Им пришлось спуститься по крутым ступеням; по-прежнему связанным спина к спине, пленникам грозила опасность в любой миг сорваться и сломать себе шею. Внизу была тяжёлая дверь. Бирюк отпер её тычком палочки, принудил пленных войти в затхлую сырость, и оставил в полной темноте. Раскатистый лязг захлопнувшейся двери погреба ещё не затих, когда прямо над ними раздался жуткий крик, как кричит человек, когда у него нет сил держаться.

— ЭРМИОНА! — заорал Рон, и принялся извиваться и выкручиваться из связывавших их верёвок, так что Гарри еле стоял на ногах. — ЭРМИОНА!

— Тихо ты! Заткнись, Рон, нам надо сообразить, как…

— ЭРМИОНА! ЭРМИОНА!

— Кончай выть, надо подумать… надо избавиться от этих верёвок…

— Гарри? — прошептал кто-то в темноте. — Рон? Это вы?

Рон прекратил орать. Было слышно, как рядом кто-то движется, потом Гарри увидел рядом движущуюся тень

— Гарри? Рон?

— Луна?

— Ну я! Ой нет, я не хотела, чтобы вы попались!

— Луна, не сможешь нам помочь избавиться от верёвок? — спросил Гарри.