Гарри Поттер и Дары Смерти

Раздался ужасный пронзительный вопль. Гарри видел, как бледное лицо Снэйпа теряет последние краски; оно белело, а чёрные глаза раскрывались шире, и змеиные клыки вонзались в шею, и Снэйп не мог сбросить с себя заколдованную сферу, и колени его подогнулись, и он повалился на пол.

— Сожалею, — холодно сказал Волдеморт.

Он отвернулся, без печали, без раскаяния. Настало время покинуть лачугу, и взяться за дело, с палочкой, которая теперь выполнит любой его приказ. Он направил её на искрящуюся клетку со змеей, и клетка всплыла, соскользнула со Снэйпа, и тот боком упал на пол; из ран на его шее хлестала кровь. Волдеморт быстро вышел из комнаты, не оглядываясь, и огромная змея плыла за ним в своей защитной сфере.

Вернувшись в туннель и в своё собственное сознание, Гарри открыл глаза. Он стёр кровь с костяшек пальцев, которые он прикусил, чтобы подавить крик. Потом он посмотрел в узенькую щелку между стеной и корзиной, и увидел на полу вздрагивающую ногу в чёрном башмаке.

— Гарри! — чуть слышно выдохнула позади Эрмиона, но он уже направил палочку на корзину, мешающую видеть. Она приподнялась на дюйм и тихо отплыла в сторону. Так бесшумно, как он только мог, Гарри выбрался в комнату.

Он не знал, зачем он это сделал, зачем подошёл к умирающему: он не знал, что он чувствует, когда видел белое лицо Снэйпа и пальцы, пытающиеся зажать кровавые раны на шее. Гарри снял Плащ-невидимку и взглянул на человека, которого он ненавидел, а тот скривился, пытаясь заговорить, когда его широко раскрытые чёрные глаза нашли Гарри. Гарри склонился над ним, и Снэйп схватил его за одежду на груди и подтянул поближе.

Жуткий звук, режущий и булькающий, вышел из его горла:

— Возьми… это… Возьми… это…

Снэйп истекал чем-то большим, чем кровь. Серебристо-голубое, ни газ ни жидкость, оно исходило из его рта, и глаз, и ушей, и Гарри знал, что это такое, но не знал, что делать… Эрмиона сунула ему в трясущуюся руку фляжку, сотворённую из ничего. Гарри своей палочкой собрал в неё серебристую субстанцию. Когда фляжка наполнилась до края, а Снэйп выглядел так, будто в нём совсем не осталось крови, пальцы, вцепившиеся в одежду Гарри, ослабли.

— Взгляни… на… меня… — прошептал Снэйп.

Зелёные глаза встретили взгляд чёрных, но через секунду в тех что-то исчезло, и они застыли, невидящие и пустые. Рука, державшая Гарри, со стуком упала на пол, и Снэйп больше не шевелился.

Глава тридцать третья Повесть Принца

Гарри стоял на коленях рядом со Снэйпом, и бездумно смотрел на него, пока — совершенно неожиданно — высокий холодный голос раздался так близко, что Гарри вскочил на ноги, крепко сжимая фляжку, уверенный, что Волдеморт вернулся в комнату.

Голос Волдеморта исходил от стен комнаты и от пола, и Гарри понял, что Волдеморт обращается к Хогвартсу и всей округе, что и обитатели Хогсмида, и все те, кто продолжает сражаться в замке, услышат его так ясно, словно он стоит рядом, словно он дышит им в затылок дыханием смерти.

— Вы сражались, — говорил высокий, холодный голос, — мужественно. Лорд Волдеморт умеет ценить отвагу.

Но вы понесли тяжёлые потери. Если вы и дальше будете противостоять мне, вы все умрёте, один за другим. Я не хочу, чтобы это произошло. Каждая пролитая капля магической крови — потеря и растрата.

Лорд Волдеморт милосерден. Я приказываю моим силам отступить немедленно.

В вашем распоряжении один час. Соберите, как положено, павших. Позаботьтесь о раненых.

Теперь же я обращаюсь к тебе, Гарри Поттер. Ты предпочёл не сам противостоять мне, а позволить твоим друзьям погибать за тебя. В течение одного часа я жду тебя в Запретном Лесу. Если до истечения часа ты не придёшь ко мне, не сдашься мне, битва возобновится. И я сам вступлю в этот бой, Гарри Поттер, и найду тебя, и я накажу любого, мужчину, женщину или ребёнка, кто попытается скрыть тебя от меня. Один час.

И Рон, и Эрмиона неистово замотали головами, глядя на Гарри.

— Не слушай его, — сказал Рон.

— Всё будет хорошо, — как в бреду, говорила Эрмиона. — Давай… давай вернёмся в замок, если он ушёл в лес, нам требуется обдумать новый план…