Гарри Поттер и Дары Смерти

— Верно, — кивнул Рон. — Он бы сказал, чтобы мы учились на том, что с ним сталось. И чему я выучился, это чтобы не доверять этому маленькому трусливому дерьму Мундунгусу.

Эрмиона судорожно хихикнула и наклонилась вперед, чтобы взять ещё две книги. Секундой позже Рон отдернул свою руку с её плеча; она уронила Чудовищную Книгу Чудовищ ему на ногу. Книга освободилась от стягивающего её ремня и злобно ухватила Рона за лодыжку.

— Прости, прости! — закричала Эрмиона, пока Гарри отрывал книгу от ноги Рона и восстанавливал завязку.

— А вообще, что ты делаешь со всеми этими книгами? — спросил Рон, хромая назад к своей кровати.

— Просто пробую решить, какие из них нам взять с собой, — ответила Эрмиона, — когда мы пойдем искать Разделённые Сути.

— Ох, конечно, — сказал Рон, хлопая себя ладонью по лбу. — Я же и забыл, что мы будем выслеживать Волдеморта из передвижной библиотеки.

— Ха-ха, — отозвалась Эрмиона, глядя на Словарь Заклинателя. — Интересно, нам потребуется переводить руны? Возможно… Я думаю, лучше взять её, на всякий случай.

Она бросила Словарь на бо льшую из стопок и взяла Историю Хогвартса.

— Послушайте, — сказал Гарри.

Он сел прямо. Рон и Эрмиона посмотрели на него с одинаковым выражением готовности не соглашаться и бороться.

— Я помню, после похорон Дамблдора вы сказали, что хотите пойти со мной, — начал Гарри.

— Ну, поехал, — сказал Рон Эрмионе, обречённо поднимая брови.

— А куда ж он денется, — вздохнула она, возвращаясь к книгам. — Знаешь, я думаю, что возьму Историю Хогвартса. Даже если мы туда не вернёмся, вряд ли я буду чувствовать себя хорошо, если не возьму её с…

— Послушайте! — опять начал Гарри.

— Нет, Гарри, ты послушай, — сказала Эрмиона. — Мы идём с тобой. Это уже несколько месяцев как решено — да что там, несколько лет.

— Но…

— Заткнись, — посоветовал ему Рон.

— …Вы уверены, что хорошо всё обдумали? — продолжал настаивать Гарри.

— А вот посмотрим, — сказала Эрмиона, с явной свирепостью шлёпая Туры в компании Троллей на верхушку стопки отвергнутых книг. — Я не один день всё упаковываю, у нас минутная готовность отправиться, а это, к твоему сведению, включало выполнение кое-какого очень непростого колдовства, не говоря уж о похищении изрядной дозы Хмурина Многосущного Зелья прямо под носом Роновой мамы.

И ещё я перестроила память моих родителей, так что теперь они уверены, что их зовут Венделл и Моника Уилкинс, и что мечта всей их жизни — уехать в Австралию, что они сейчас и проделали. Это чтобы Волдеморту было не так просто их отыскать и допросить обо мне — или о тебе, потому что я, к несчастью, им кое-что о тебе рассказала.

Если я переживу нашу охоту за Разделёнными Сутями, то я отыщу маму с папой и сниму чары. Если нет… чтож, я думаю, что наложила достаточно надёжное заклятие, чтобы они жили покойно и счастливо. Понимаешь, Венделл и Моника Уилкинс не знают, что у них вообще была дочь.

Глаза Эрмионы опять наполнились слезами. Рон слез с кровати, снова обнял Эрмиону, и хмуро посмотрел на Гарри, словно упрекая его в нехватке такта. Гарри не смог сообразить, что сказать, в немалой степени и потому, что было в высшей степени необычно видеть, как Рон учит тактичности.

— Я… Эрмиона, мне так жаль… я не…

— Не врубился, что мы с Роном прекрасно представляем, что может случиться, если мы пойдём с тобой? Так вот, представляем. Рон, покажи Гарри, что ты устроил.

— Неа, он только что поел, — сказал Рон.

— Давай-давай, он должен знать.

— Ну, хорошо. Гарри, пойдём.

Рон во второй раз снял руку с плеч Эрмионы и похромал к порогу.

— Пшли.

— Ну и? — спросил Гарри, выходя вслед за Роном на крошечную лестничную площадку.

— Десендо, — пробормотал Рон, ткнув палочкой в низкий потолок. Прямо над головами открылся люк, и выползла верёвочная лестница. Из квадратной дыры донёсся жуткий, не то сосущий, не то стонущий, звук, и с ним вместе неприятный запах, вроде как из канализации.

— Это что, ваш упырь? — спросил Гарри, который до сих пор ни разу не видел существо, время от времени нарушавшее ночную тишину.

— Он самый, — ответил Рон, взбираясь по лестнице. — Пойди взгляни на него.

Гарри полез за Роном в крошечный закуток под крышей. Он уже просунул туда голову и плечи, прежде чем заметил в двух шагах свернувшееся на полу существо; оно крепко спало в полутьме, широко открыв большой рот.

— Но он… он словно… что, упырям положено носить пижамы?

— Нет, — сказал Рон, — и рыжих волос им не положено, и такой кучи гнойников.

С лёгким отвращением Гарри рассмотрел тварь. Она была человечьего роста и размера, и одета — когда глаза Гарри привыкли к сумраку, он в этом убедился — в старую Ронову пижаму. Вообще-то Гарри считал, что упыри лысые и скользкие, а не так откровенно патлатые и усеянные воспаленными лиловыми волдырями.

— Это я, — объявил Рон. — Понял?

— Нет, не понял — ответил Гарри.

— Я тебе объясню в комнате, меня вонь достала, — сказал Рон. Они слезли по трапу, Рон поставил потолок на место, и они вернулись к Эрмионе, продолжавшей сортировать книги.