Гарри Поттер и Методы Рационального Мышления

«У вас был странный день? У меня тем более»

Кто-то другой, вероятно, дождался бы окончания своего первого визита в Косой переулок.

- Мешочек с элементом 79, - пробормотал Гарри и вытащил из кошеля-скрытня пустую руку.

Большинство приобрело бы сначала волшебные палочки.

- Мешочек оканэ, - сказал Гарри. Тяжёлый мешочек с золотом прыгнул в раскрытую ладонь.

Гарри вынул его наружу, потом сунул обратно в кошель. Вытащил руку и вновь засунул её, произнося:

- Мешочек универсального эквивалента стоимости товаров, - на этот раз рука осталась пустой.

У Гарри Поттера уже был один волшебный предмет - зачем ждать чего-то ещё?

- Профессор МакГонагалл, - обратился Гарри к притихшей ведьме, которая шла следом, - скажите мне два слова на языке, который я не знаю. Пусть одно из них означает «золото», а второе - что-то другое, но не объясняйте, какое из них как переводится.

- Ахава и захав, - ответила МакГонагалл, - это на иврите, другое слово означает «любовь».

- Спасибо, профессор. Мешочек ахава, - ничего не произошло.

- Мешочек захав, - мешочек с золотом очутился в его руке.

- Захав означает золото? - спросил Гарри.

МакГонагалл кивнула.

Гарри обдумал полученные результаты. Это был грубый предварительный эксперимент, но и его было достаточно, чтобы сделать вывод:

- Ааааргх! Что за бессмыслица!

Колдунья снисходительно приподняла бровь:

- Какие-то затруднения, мистер Поттер?

- Я только что опроверг свою последнюю гипотезу! Как может быть, что фраза «мешочек со 115 галлеонами» работает, а «мешочек с 90 плюс 25 галлеонами» - нет? Эта вещь умеет считать, но не умеет складывать? Она понимает простые имена существительные, но игнорирует определения, означающие тот же самый предмет? Человек, сделавший этот кошель, скорее всего не знал японский, а я не говорю на иврите, так что он не использует знания своего создателя, равно как и мои, - Гарри беспомощно махнул рукой. - Правила использования вроде бы ясны, но как именно они работают? Даже не хочу спрашивать, каким образом кошель распознаёт голос и естественную речь, учитывая, что лучшие разработчики искусственного интеллекта уже тридцать пять лет не могут научить этому свои суперкомпьютеры, несмотря на все старания. - Гарри сделал паузу, чтобы отдышаться. - Но всё-таки, как это работает?

- Магия, - пожала плечами профессор МакГонагалл.

- Всего лишь слово! Я не могу строить на его основе новые предположения! Это всё равно что сказать «флогистон», или «жизненный порыв», или «эмердженция», или «сложность»!

Профессор МакГонагалл засмеялась:

- И всё же это магия, мистер Поттер.

Гарри поник головой:

- Со всем уважением, профессор МакГонагалл, но мне кажется, вы не понимаете, что я пытаюсь сделать.

- Со всем уважением, мистер Поттер, но, скорее всего, не понимаю. Впрочем, извините, есть одна догадка. Возможно, вы хотите овладеть всем миром?

- Нет! То есть, да, то есть, нет!

- Думаю, мне бы стоило встревожиться из-за ваших затруднений с ответом.

Гарри с грустью вспомнил о Дартмутском семинаре 1956-го года, первой в истории конференции по вопросам искусственного интеллекта. В качестве ключевых вопросов участники выделили: понимание языка, самообучение и самосовершенствование компьютеров. Они абсолютно серьёзно предполагали, что десять ученых смогут достичь существенных результатов по данным вопросам, если будут работать вместе в течение двух месяцев.

«Так. Не унывать. Я только приступил к разгадке всех тайн магии. Фактически, ещё неизвестно, слишком ли это сложная задача для двух месяцев».

- И вы действительно ни разу не слышали о волшебниках, которые задавали подобного рода вопросы или проводили подобные научные эксперименты? - снова спросил Гарри. Для него это казалось столь очевидным.

Хотя, с другой стороны, прошло двести лет с момента изобретения научного метода познания, прежде чем кто-то из маглов-учёных решил провести системное исследование пределов понимания четырёхлетнего ребёнка. Учёные могли бы заняться этим вопросом ещё в восемнадцатом веке, но никто не удосужился обратить на него внимание до двадцатого столетия. Так что нельзя обвинять волшебников, которых гораздо меньше, чем маглов, в том, что они не занимались исследованием чар Восстановления.

МакГонагалл снова пожала плечами:

- Я по-прежнему не уверена, что вы понимаете под «научными экспериментами», мистер Поттер. Как я уже говорила, я видела маглорождённых учеников, которые пытались применить магловскую науку в Хогвартсе, и, кроме этого, каждый год создаются новые чары и зелья.

Гарри покачал головой: