Гарри Поттер и Наследники Слизерина

— Конечно! Он для меня всё–всё делает. Когда летом бывает гроза, и призрак зелёной собаки воет от страха у нас в колодце, он сидит ночью со мной, потому что я боюсь. А когда я болела один раз очень долго, месяца два, так он со мной всё время сидел, даже от какой‑то там важной работы отказался. Книжки мне читал, сказки рассказывал. Они с Римусом и Сириусом, ну, вы их знаете, мне спектакль устроили – танец мышиных скелетов под музыку из Последнего Единорога! Я так хохотала, что у меня даже живот заболел. Знаете, как на них мама ругалась! Зато я потом быстро выздоровела. А ещё Руди меня тренирует летать. Всякие сложные приёмы показывает. Жалко, что это мне в жизни не пригодиться… А Римус меня плавать научил, я теперь хорошо умею. А Сириус, он меня учит всяким проказам! Только я вам не скажу, каким, в то вы ещё с меня очки за это снимете! А ещё он мне Ужасные сказки рассказывает, запрещённые, пока мамы нет поблизости. Знаете, какое у меня было самое любимое место в сказке про помидоров–убийц? Кровь рекой течёт по мостовой… её жадно слизывают гоблины–мутанты… Сириус ещё таким зловещим голосом рассказывал, как будто эти гоблины–мутанты и помидоры–убийцы уже дожидаются под дверью моей спальни! А мне всё равно не было страшно! С Сириусом мне вообще ничего на свете не страшно… Они такие хорошие! Правда же?

— Помидоры–убийцы или друзья вашего брата? – хмыкнул Снегг. – Ну, если вы так утверждаете, значит, они действительно хорошие, – кисло согласился он. – Надо же, они хоть кого‑то любят. Впрочем, глядя на вас, это неудивительно, – пробурчал Снегг себе под длинный нос, а вслух добавил:

— После таких сказок вам самое время резервировать палату в больнице Святого Мунго. И чем только этот Блэк думает? Рассказывать такое ребёнку! Вот, почему вы такая нервная.

— Вы прямо как моя мама. И вовсе я не нервная. Я живая и подвижная, как любая нормальная девочка–подросток, так папа говорит.

— Ладно, живая девочка–подросток, пейте чай, а то он, наверное, остыл совсем, пока вы тут трещали как сорока.

Маргарет отпила глоток чая и потянулась за печеньем.

— Сэр, а правда, что если в полнолуние после весеннего солнцестояния заспиртовать древесную жабу, а потом смотреть в её мёртвые глаза и произносить жуткие проклятия, то они сбудутся? – взгляд Маргарет как раз наткнулся на кукую‑то заспиртованную лягушку в стоящей на полке колбе.

— Что за глупости, Поттер! Такая умная девочка, а говорит какую‑то ерунду! Это вам тоже брат сказал? Или его дорогие дружки? – ехидно осведомился Снегг.

— Не–е-ет, это мне Айрис Пибоди из Когтеврана сказала. Она верит, что её Синди Плюсквам из Пуффендуя так сглазила…

— О, Мерлин, когда вы перестанете слушать всякую чушь, сказанную с умным видом? Как вас научить отличать нужную информацию от всякого бреда?

— Ой, профессор Снегг, я вам, наверное, ужасно надоела со всей этой чепухой!

— Пока ещё нет, – хмыкнул Снегг. – Когда я устану от вашей болтовни, я поставлю вас в известность.

— Ну хорошо. А можно вас тогда ещё спросить, сэр?

— Спрашивайте, Мисс.

— Почему вы не похожи на других учителей? – внезапно посерьёзнела девочка.

— Что вы имеете в виду, мисс? – удивился Снегг.

— Ну, вы другой. Что‑то в вас такое есть, не знаю, как объяснить. Вы просто другой. Вот профессор Флитвик, например, он очень простой. Даже если его подушкой случайно свалить на Отбрасывающих чарах, то он и то не обидится. А профессор МакГонагалл очень строгая, прямая как кочерга, она просто застёгнута на все пуговицы. При ней не пошутишь и не побалуешься, как глянет на тебя, так сразу хулиганить расхочется. Но это она только на уроках такая, она притво–ряется. На самом деле она совсем другая, я думаю. Мне Чарли рассказал, как она ему новые ботинки на Рождество подарила, когда у его старых подмётка напрочь отвалилась. А профессор Стебль будто немножко не в себе. Она похожа на мартовского зайца, правда же? Вы только не подумайте, что я к ней плохо отношусь, она мне нравится. Но есть в ней какая‑то сумасшедшинка. Профессор Трюк похожа на ястреба. У неё глаза какие‑то птичьи и нос как клюв. Она так резко и отрывисто говорит, будто слова выплёвывает. А профессор Выпивани по Защите похож на огородное пугало, разве нет? Мне кажется, что он оправдывает свою фамилию и частенько закладывает за воротник, это он всё придумал про итальянские корни…

Снегг искренне смеялся. Маргарет давала точные характеристики каждому преподавателю, всего в нескольких словах описывая его отличительные особенности.

— У вас намётанный глаз, мисс Поттер, и вы тонкий психолог. Любопытно, Что вы думаете обо мне?

— В том то и дело, сэр, что я не могу сказать ничего определённого. Вы всё время разный, какой‑то многослойный. Вы строгий и придирчивый в классе, вы добрый и внимательный, когда мы с вами разговариваем вот так, вы серьёзный и чуть–чуть напуганный, если разговари–ваете с профессором Дамблдором. Вас как будто несколько в одном человеке.

— Вот значит как… И вариант Снегг–на–уроке вам определённо не нравится?