Гарри Поттер и новая семья. Четвертый курс (СИ)

Кивнув, Гарри отошел в сторону и принялся наблюдать за тем, как шармбатонцы один за другим бросают записки в Кубок.

31 октября 1994 года

На следующий день Дамблдор успел сотню раз пожалеть, что поддался на уговоры сценаристов колдорадио, которые убедили его, что вечером в воскресенье аудитория слушателей будет слишком мала, и с точки зрения эфира лучшее время для объявления результатов — вечер понедельника.

На уроках царил настоящий бедлам, невзирая ни на какие старания учителей, ни один ученик не мог сосредоточиться на учебе. Из песочных часов всех факультетов исчезло, наверное, по сотне камней, но это никого не останавливало. Даже Гермиону в конце концов захватило общее безумие, и на уроке Макгонагалл она, позабыв на время об исключениях из закона Гампа, увлеченно обсуждала, кто войдет в команду Хогвартса и в чем будет заключаться первое испытание.

Чтобы хоть как-то убить невыносимо тянущееся время, после окончания занятий ребята оделись потеплее, вышли на улицу и направились к выстроенному рядом с хижиной лесничего загону, рядом с которым уже стояла Луна.

— Это гигантские альпийские пегасы, — объяснила она. — Красивые, правда? И такие интересные! Конечно, не такие интересные, как морщерогие кизляки, но тоже ничего. Вы знали, что их окрас зависит от корма? Сейчас они коричневые, потому что Хагрид поит их виски, но если дать им водку, они станут серыми, если пиво — золотыми, а джин сделает их фиолетовыми в крапинку.

— Настоящие красавцы!

Хагрид подошел к загону, сбросил с плеча ящик с виски и принялся опорожнять в поилку одну бутылку за другой. Пегасы повели носами и у некоторых из них из ноздрей вместе с паром вырвались искры.

— Видите? Это они проголодались, — сказал лесничий. — Я их повадки уже изучил. Вон тот — самый беспокойный, вечно остальных задирает, а эта через два года ожеребиться должна. Олимпия как узнала, так рада была, это ж первый случай будет, когда они в неволе...

— Олимпия? — подняла брови Элин.

— Ну, мадам Максим, — Хагрид смутился. — Директрисса Шармбатона, значит...

Он замолчал и принялся ковырять носком сапога подмерзшую землю.

— Как поживают соплохвосты? — пришла ему на выручку Гермиона.

— А, — Хагрид махнул рукой. — Они как выросли, так принялись драться. Половина, значит, друг дружку-то поубивала, пока я их по разным ящикам не рассадил. Я думаю, они такие сердитые, потому что скучно им стало. Надо будет на следующем уроке с ними поиграть чуток, глядишь, они и подобреют...

— Какая замечательная идея, — саркастически заметила Гермиона. — Может, им еще и игрушки принести?

— А вот это дело! — воскликнул Хагрид. — Как же это я сам не додумался-то? Обязательно приносите, что у вас есть, а я им еще из дерева что-нибудь вырежу.

За свое рационализаторское предложение Гермиона тут же получила чувствительный тычок от Гарри, но было уже поздно. Понятие сарказма было Хагриду абсолютно незнакомо.

Впрочем, когда лесничий провел ребят в хижину и скинул с себя шубу и шапку, перспектива развлекать соплохвостов при помощи игрушек быстро вылетела у них из головы. Хагрид в честь торжества не только облачился в парадный костюм и нацепил на шею свой ужасный галстук, он еще, видимо, попытался справиться со своими волосами, смазав их чем-то, по консистенции напоминающим солидол.

— Хагрид, — потрясенно воскликнула Элин, — ты такой... такой... — она проглотила первые три пришедших на ум эпитета, — такой...

— Экстравагантный, — подсказала нужное слово Луна.

— Это я да, всегда готов, — засмущался Хагрид. — Я тут еще себе этот... ой-да-колонь достал. Вот только не знаю, хватит ли?

Он взвесил на руке пол-литровую бутыль с мутной этикеткой.

— Э-э-э... Я думаю, тут лучше проявлять умеренность, — осторожно заметила Гермиона. — Достаточно лишь легкого аромата. Почти незаметного. Пара капель, не больше. Нет, погоди, лучше я сама тебе помогу.

Откупорив бутылку и стараясь не дышать, Гермиона достала платок, едва коснулась его кончиком пахучей жидкости и сделала несколько движений в районе шеи Хагрида.

— А точно хватит? — усомнился великан. — Я ничего не чую.

— Все нормально, так и должно быть, — заверила его Гермиона. — Уж поверь, я в этом разбираюсь.

— О, Хагрид, гляди, шармбатонцы вышли из кареты, — заметил Гарри, глядя в окно. — Наверное, нам пора.

— А, точно, точно, — всполошился Хагрид. — Идите, идите, а то вдруг Кубок кого из вас выберет, а вас-то и нет. Неудобно получится, верно?

Хэллоуин в этот раз был отпразднован несколько скомкано. Все, кто находился в этот вечер в Большом зале, мало внимания обращали и на установленные тут и там гигантские тыквы, и на летающих под потолком летучих мышей, и на выступавший на сцене ансамбль пляшущих скелетов. Даже содержимому тарелок (как всегда, великолепному) в этот раз было уделено меньше внимания, чем обычно — взоры присутствующих то и дело обращались к установленному перед преподавательским столом Кубку огня.

Наконец, ужин завершился и Дамблдор взмахнул палочкой, притушив огни. Теперь зал освещался лишь светом установленных в тыквах фонариков и вырывающимися из Кубка языками пламени.